— Вот он! — завопил Дир, тыкая пальцем в приближающегося зверя и с радостным воплем «Ура!», кинулся ему навстречу. Медведь тоже несказанно обрадовался появлению большой и вкусной еды на своей территории. Он очень хотел кушать и поэтому, довольно рыкнув, кинулся навстречу Диру, подергивая от удовольствия коротеньким хвостом с кисточкой. На полпути до медведя друзьям практически одновременно пришла в голову нерадостная мысль. Медведь большой, с когтями и клыками, а они маленькие, пьяные и без оружия.
— Дирри, надо спасаться! — заорал мигом протрезвевший Стик, и кинулся к ближайшему дереву. Сзади в затылок громко пыхтел, тоже верно оценивший ситуацию Дир. На дерево они залетели с одного прыжка и примостились у самой макушки. Медведь в ожидании уселся внизу, скоро к нему присоединились два друга. Дир сначала активно пытался колдовать, но мишки нехотя уворачивались, от маленьких огненных шариков и злились сильнее, когда самый большой медведь недовольно взревел и наподдал мощной головой по стволу дерева, Дир затаился, вцепившись в покачивающуюся от удара верхушку. Так они и сидели часа четыре. К счастью, Дерри, занятый другими проблемами, ушел вчера с самый разгар праздника и, выяснив на следующее утро, чем закончилась пьянка, мигом кинулся выручать неразумных друзей, прихватив с собой десяток стражников.
Медведей разогнали, а Стика и Дира доставили в Кен-Корион. В трактир «Бешенный тур» они больше не заходили.
Да уж, герцог Нарайский на дереве — вещь из ряда вон выходящая. — Будем надеяться, что этот мой подвиг не станет достоянием гласности и не войдет в историю, — думал Стикур протягивая руки к сидевшей на тонюсенькой ветке киске. Противная кошка мяукнула, сделала вид, что очень сильно испугалась, и перебралась на ветку повыше и потоньше. Стик чертыхнулся и полез дальше. После недолгой игры «Убежит, не убежит» парню удалось схватить вредную зверюшку за лапу. Кися взвыла и попыталась сбежать, грозно шипя и кусаясь, но Стикур не сдавался, он прижал кошку к груди и, не обращая внимания на ее вопли, полез вниз.
— Ах, ты мое золотце, — запричитала бабуля, принимая присмиревшую Муську. — Спасибо большое, добрый человек. Что же ты стоишь-то? Меня зовут Ашан-Марра. А ты кто будешь? Не иначе как наемник, проездом у нас? Да и что это, я тебя вопросами засыпала, пойдем скорее в дом, у меня пироги стынут. Пойдем, пойдем, что ты стесняешься?
— Да, я это… — начал было Стик, но Ашан-Марра не слушая возражений, потянула его в дом.
Четверть часа спустя, Стик сидел в колоритной бабушкиной избе, и за обе щеки уплетал пироги с малиной. Ашан-Марра оказалась местной знахаркой- целительницей, очень уважаемой в деревне. Вся ее просторная, прибранная изба была уставлена какими-то горшочками и скляночками. По стенам висели пучки различных сушеных трав. В комнате приятно пахло сушеным сеном. Узнав, что Стив путешествует не один, а с другом магом, бабка всполошилась:
— Да где же вы родные ночевать-то будете?
— Да, мы остановились на постой в третьей хате по правому ряду, у такой здоровой бабищи, — прочавкал Стикур, запивая очередной кусок пирога парным молоком.
— Это у Мрьенны, что ли? — заохала Ашан-Марра. Нечего у этой особы делать. Изба толком не метена, одна грязища, а уж жадная, так жуть. Поживите-ка лучше у меня, я сейчас своего помощника за твоим другом пошлю. А ты, милок, кушай пока.
К приходу Дира Стикур успел рассказать знахарке все, и про то кто они, и зачем едут, и почему вынуждены задержаться. Врать почему-то не получалось, но Стик и не жалел об этом. Бабка оказалась понятливой, и соседям ни словом не обмолвилась о том, кто остановился у нее на постой. — Да, темное время нынче наступило, — печально произнесла она, отхлебывая чай из маленького расписанного цветами блюдечка. — Вроде и далеко все это от нас, но и здесь уже творится неладное. Русалки на той неделе троих наших насмерть уморили, одного-то откачали да что, толку? Тем же днем утопился. Ночами все что-то ноет из леса. Скот начал мереть. Чай, поди, ведь от Ее ведьминой силы вся нечисть полезла. Вторую неделю собираюсь наше кладбище заговорить, да все руки не доходят, а надо бы. Завтра полнолунье, как бы нечисть не повылазила. А вот и друг твой пожаловал.
Появившийся в дверном проеме мрачный Дир, учтиво поздоровался с Ашан-Маррой и присел за стол. Колдунья узнав, что Дирон не смог найти Дерри и Анет не на шутку расстроилась и предложила:
— А вы на рассвете выйдите за околицу, да пентаграмму сделайте. Что бы человека на расстоянии дальнем найти — это у воздуха силушки попросить надо. А для волошбы воздух лучше всего на рассвете годится. Это воду лучше ночью заговаривать, землю по вечеру, в полдень огонь, а воздух на рассвете послушный.
— А ведь точно! — обрадовался Дирон, — спасибо вам огромное!
— Ну, всему вас учить надо, молодежь, — зарделась бабка. — Все новые выдумки используете, а что от них толку-то? Вот мы в деревне по старинке колдуем.
— Все новые выдумки используете, а что от них толку-то? Вот мы в деревне по старинке колдуем. Ну, все хватит лясы точить, уже вечереет. Я помощника отправила баньку топить, сейчас попаритесь, да и спать ляжете. А уж по рассвету попытаетесь друзей своих отыскать.
Утро для ребят началось рано. Точнее еще ночью. Полусонные, они выползли на край села, стараясь не упустить первые секунды рассвета. Толком не продравши глаза, Дир с третьей попытки нарисовал относительно ровную пентаграмму, чем-то напоминающую пионерский значок, и принялся втыкать в окончание каждого луча звезды толстые восковые свечи, отданные на благое дело Ашан-Маррой. Свечи ровно стоять на сухой земле не хотели и заваливались на бок. Дирон психовал и ставил их снова, полностью отвергнув помощь Стика. Спустя полчаса работа наконец-то была завершена. Дир встал в центр пентаграммы и начал нараспев читать заклинание. Сначала разом вспыхнули все пять свечей, странным голубоватым огнем. Потом одна за другой начали загораться линии пентаграммы. Молодого мага окутал сероватый полупрозрачный туман.