— С кем я связалась?! Меня убьют еще до того, как мы выйдем из этого поганого дворца! Вы себя-то защитить не можете, что же говорить обо мне? Все будет так, как сказала эта мерзкая тетка. Я просто не доживу до того момента, когда вы отправите меня домой.
Из плача, воплей и стенаний, ребята все же смогли более или менее понять, что произошло с девушкой, и попытались привести ее в чувство. Но не тут-то было. Анет не поддавалась ни на какие уговоры, посылая на головы ребят всевозможные проклятья. Когда словесный поток иссяк, она хлопнула дверь и вылетела в коридор.
Дерри усмехнулся и двинулся следом, понимая, что далеко она все равно не уйдет — заблудится. И точно, Анет он нашел, рыдающей за ближайшим поворотом.
— Ну, что будешь дальше биться в истерике и орать или все же успокоишься?
— Да, пошел ты! — размазывала по щекам слезы девушка, не прекращая реветь.
— Ну, как хочешь, — Лайтнинг развернулся и направился в сторону библиотеки, но Анет поймала его за руку.
— Да, пошел ты, — уже спокойнее повторила она и поспешила добавить, видя, что Дерри воспринимает ее слова буквально и упрямо двигается по коридору в сторону приоткрытой двери, — проводить меня до моей комнаты.
Не буду же я здесь бродить до утра, как дура.
Высокое зеркало в потемневшей бронзовой раме отражало худощавую женщину неопределенного возраста. В ее длинные черные волосы местами закрались тонкие нити седины. Лицо с гладкой кожей без единой морщины напоминало бледную восковую маску. Живыми на нем были лишь огромные черные глаза, в которых мелькали красные всполохи — отражение огня преисподней увиденного ей один раз и оставившего свой отпечаток навечно. Ее фигура, затянутая в черное платье, казалась болезненно худой, но в движениях, даже в легком повороте головы, сквозила нечеловеческая сила. Женщину тугим, невидимым коконом обволакивала магическая энергия. Хакиса не была красива в подлинном смысле этого слова. Но она смогла добиться самого главного на ее взгляд — вечности. Повелительница тьмы (как она себя в последнее время любила называть) усталым жестом поправила волосы и повернулась к двери. К ней спешили гости, она чувствовала их уже давно, а сейчас они поднимались по лестнице ведущей в ее покои. Скрипнула дверь, и в помещении возник высокий худощавый мужчина лет пятидесяти. Он сделал шаг в сторону Хакисы и припал на одно колено, тихо поприветствовав ее:
— Моя повелительница, — сзади его маячили две темные фигуры — телохранители. В залу они не входили, застыв у входной двери. Повелительница безразлично взглянула на вошедшего, и сделала едва заметный жест рукой, разрешая ему говорить.
— Они направляются в Д’Архар, госпожа. — Мужчина не спешил пониматься, а только повернул голову в сторону Хакисы. — «Низвергающий в бездну» у них, именно он, нужен вам?
Хакиса молча кивнула. «Низвергающий бездну» был ей не просто нужен, а жизненно необходим. А что касается всего остального, то она была осведомлена обо этом, значительно лучще этих никчемных, продажных наемников. Два раза она пытала убить Хранительницу и завладеть браслетом и обо раза потерпела неудачу, по чистой случайности.
— Хранительницу «Низвергающего» доставьте ко мне. — Голос повелительницы не отражал ни одной эмоции. Она даже не приказывала, а говорила ту одну и единственную истину, поперек которой никто не мог пойти даже мысленно. Мужчина с надеждой посмотрел на Хакису и дрожащим голосом сказал:
— А, ксари? Там с ними будет ксари.
— Его можете оставить себе.
— Насчет остальных будут указания?
— Нет. Мне все равно, что с ними будет. Вы можете убить их. Можете оставить в живых. Без «Низвергающего в бездну» они все равно ничего не значат, — худое лицо Хакисы тронула едва заметная улыбка похожая на оскал и, она повернулась лицом к зеркалу, давая понять, что аудиенция окончена.
— Д’Архар, — размышляла Хакиса, — значит, они не знают в чем дело. И девчонка не знает. Все очень удачненько складывается, — думала повелительница. — Хранительница даже не сможет оказать мне сопротивление. Главное не допустить никакой промашки, второе изгнание будет последним. Ее разнесет на миллиарды мелких частиц и развеет по всем мирам — а это смерть. Хакиса призадумалась, а что если… Да, у нее есть все, но вот тело с каждым днем становится все более непослушным. Еще бы, ему ведь несколько тысяч лет. Конечно, мощные заклятия и бальзамы не дают ему разлагаться, но все труднее с каждым днем содержать его в порядке. А у Хранительницы ничего, очень даже хорошее тело: молодое, красивое и настроенное на «Низвергающий в бездну». — Вот и замечательно, — лицо повелительницы тьмы исказилось, демонстрируя нехорошую улыбку, — так мы и сделаем. Тело девчонки и ненавистный артефакт, пожалуй, это достойная награда за тысячелетия небытия, если к этому, конечно, добавить Арм-Дамаш.
Тело девчонки и ненавистный артефакт, пожалуй, это достойная награда за тысячелетия небытия, если к этому, конечно, добавить Арм-Дамаш.
Глава 4. О том, что страдания «блондинки» начались
Анет никогда не любила утро, а утро в незнакомом мире не понравилось ей и тем более. Во-первых, полночи она не могла уснуть, в голове крутились бредовые картинки с призраками, и прочими диковинными ужастями, а после того, как девушка, наконец-то, отключилась, эти же кошмарики начали преследовать ее во сне. Ей снился блондинчик с разодранной спиной, бегающий от странной зеленой твари без ног, а она, Анет, пыталась его защитить, отгоняя тварь сковородкой. Короче, ужас полнейший. Стоит ли говорить, что когда с утра раздался стук в дверь, Анет была абсолютно не выспавшейся и злой. А когда на пороге, не дождавшись ответа, появился тот самый блондинчик, который успел надоесть девушке во сне, настроение окончательно испортилось.