— Если она связана с артефактом и является, так сказать, его Хранительницей, мы просто не сможем разделить девушку и артефакт. Пока все не завершится, они будут составлять единое целое.
— Ты хочешь сказать что то, что мы достали — это не совсем человек?
— Не знаю Дерри, не знаю. Мы вытащили нормальную, здоровую и вполне живую девушку. Без помощи артефакта здесь явно не обошлось, но факт есть факт. Она жива и здорова. Что будет, если отправить ее назад, вот это еще вопрос?
— Почему?
— Мы выдернули ее из своего мира в момент смерти, и чем все это закончится, если ее отправить обратно, я не знаю. Она, скорее всего, умрет. А может — и не умрет. На этот вопрос даже Дир затрудняется ответить
— И вы, все равно, собираетесь вернуть ее домой, даже зная, какой это риск? Не верю, Стик, не верю.
— Я ничего не знаю, пока мы просто попытаемся потянуть время, а там, быть может, что-нибудь придумаем. А если она окажется связанной с артефактом, этот наш разговор просто не имеет смысла.
— Вот так-то лучше, раз уж мы подарили ей вторую жизнь, незачем самим же ее и отнимать. А насчет артефакта, заметил я у нее на руке один интересный браслетик. Сначала я не понял в чем дело, а сейчас до меня дошло. На нем орнамент из листьев и ягод ползучего троелистника. Насколько я помню, это растение нигде, кроме Арм-Дамаша, не произрастает. Кстати, у меня вот какой вопрос возник, а что Дир так дергается. Ну, лоханулся, он с этим артефактом, ну и что? С кем не бывает? Он же не мог знать, что вместо «Низвергающего» получит полуголую девицу?
— Не мог-то, конечно, не мог, но есть тут одно но… — Стикур сделал паузу.
— Какое? — не удержался от вопроса Дерри.
— Понимаешь, не ясно, почему у себя в мире, девица тонула. Вряд ли это такое стечение обстоятельств.
— То есть, — Лайтнинг округлил глаза. — Ты хочешь сказать, что то, что девушка утонула — это следствие заклинания Дира? Но как?
— Как-как? Переход из одного мира в другой требует некоторого времени и затраты энергии. Дир начал читать заклинание, и биополе вокруг девушки изменилось, а так как в это время она была в воде, вполне могла возникнуть воронка, в которую и затянуло выше обозначенную особу. Вот и все.
— Ничего не понимаю, — нахмурился ксари. — Почему тогда, вы боитесь отправить ее домой? Получается, она там не умерла, а просто нахлебалась воды.
— Может — да, а может — нет. Дир, чувствуя за собой вину, теперь перестраховывается. В такие моменты очень остро проявляется его эльфийская кровь. Ты, что, из-за его действий едва не погиб совершенно посторонний человек! Ты знаешь, что это для эльфа. Он теперь не рискнет отправлять девушку домой, пока не будет на сто процентов уверен, что она там будет жива.
— Ваша светлость! — подбежал к Стикуру взволнованный полуорк — начальник дворцовой стражи, — у нас возникли проблемы!
Да? — поднял бровь Стикур, — а почему ты об этом сообщаешь мне, тогда когда рядом со мной сидит твой непосредственный начальник?
— Ну, так… — стражник занервничал, с неприязнью косясь на фиолетовые глаза ксари.
— Что? Ну, так. Я, по-моему, никогда не был начальником тайной охраны Кен-Кориона.
— Отстань от него Стикур, — лениво махнул рукой Дерри. Молодой человек давно привык к такому отношению и не обращал на него внимания. — Пусть обращается к кому хочет, главное то, что я все равно буду в курсе всех дел и событий.
Молодой человек давно привык к такому отношению и не обращал на него внимания. — Пусть обращается к кому хочет, главное то, что я все равно буду в курсе всех дел и событий.
Начальник стражи сначала покраснел, что смотрелось несколько странно на его серовато-коричневой орчьей физиономии, а потом побледнел, ругая всех богов за то, что они оказались так несправедливы и дали ему в начальники выродка-ксари. По мнению стражника, проработавшего в Кен-Корионском дворце почти двадцать лет, ксари нужно было уничтожать, а не иметь в начальниках. А этот конкретный ксари еще и юнец, годящийся ему в сыновья, как к приказам такого можно относиться с уважением? То ли дело герцог Нарайский, представитель древней уважаемой фамилии, пусть тоже молод годами, но не настолько. И самое главное он самый обычный человек, а не презренный ксари.
— Ну, ты нам чего-нибудь скажешь? — прервал размышления начальника стражи Стик.
— Эта девушка того…
— Умерла? — подскочил на стуле Стикур.
— А, нет… — начальник стражи замялся. — Не умерла, а того…
— Слушай, — вмешался в разговор Дерри, и в голосе молодого ксари зазвенел металл. — Мне надоело твое невнятное бормотание, ты можешь более или менее внятно объяснить, что у вас там произошло.
Мужчина сглотнул, с ненавистью посмотрев на своего начальника, обладающего недоступной для простого солдата, силой и властью, и подумал, что этому выродку осталось жить совсем недолго. Вчера вечером к начальнику стражи пришел посетитель и просил помочь. И он поможет, откроет дверь для того, кто принесет смерть графу Андеранскому.
— Эндер, — напомнил Стикур. — Мы тебя слушаем.
— Когда мы пришли в зал, девушка уже билась в истерике. Она ревет, несет какую-то ахинею, и ее никто не может успокоить. Что делать? — четко выдал Эндер, который, оказывается, мог более или менее связно выражать свои мысли.