— Еще один. Ну что вы стоите, давайте его скорее в дом. Несчастье-то, какое!
Анет утерла рукавом заплаканное лицо, размазав по нему лесную грязь, и поплелась вслед за всеми по узорчатому крыльцу в дом. Там Ашан-Марра уже крутилась между огромной печкой и кроватью. Ксари лежал окутанный белесым туманом, колдунья что-то тихо пела, зажигая по одной массивные темно-зеленые свечи, от которых исходил терпкий аромат незнакомых трав. Дир стоял неподвижно, подняв над головой руки, впитывая в себя силу из пропитанного благовониями воздуха комнаты. Анет тихо примостилась на лавочке в углу избы и стала настороженно наблюдать за действом. У противоположной стены так же тихо, стараясь не мешать, сидел Стикур. Его руки были сплетены в какой-то причудливый жест, и Анет готова была поклясться, что он молился своим, неведомым девушке богам.
Несколько раз Дир и Ашан-Марра возобновляли протяжное и заунывное пение, стараясь вывести Дерри из гипнотического забытья. Но ксари, плохо поддающийся магии, все так же неподвижно лежал, не приходя в себя. Ему было хорошо в мире забвения, куда его заманила водная дева. Собрав последние силы, Дир прибег к очень простому народному средству, прочитав несложное заклинание, он поднял над головой тонкий серебряный нож для жертвоприношений и осторожно пустил кровь из вены на руке Дерри. Туман в комнате мигом принял красноватый оттенок и заклубился. Ашан-Марра запела громче, проходя по периметру комнаты с пучком сухих трав. Воздух в комнате колыхнулся, и зловещий туман медленно истаял. Дир устало вздохнул, опустил руки и присел на лавку рядом со Стиком, который внимательно поглядел на мага и тихо спросил:
— Ты думаешь, получилось? Он же ксари.
— А что бы, не получилось-то? — ответила за Дира Ашан-Марра. — Да, он ксари, это и радость его и беда. Заколдовать его трудно, да и расколдовать непросто. Но кто же сказал, что невозможно? Это новомодная, искусственная магия на ксари не действует, как впрочем, и на другие древние расы на русалок и леших, например. Если бы на ксари никакая магия не действовала, то и русалкины чары были бы ему нипочем. Так что сказки все это, но бояться магов ему не надо. Знахарка вроде меня еще сможет его зачаровать, но с трудом, а вот Дик — уже нет, не осталось в нем природной, древней магии. А сейчас лекция окончена, всем спать. А то знаю я вас, жалельщиков, сейчас усядетесь вокруг кровати больного, и, будете на него таращиться. Не хочешь, а загнешься под вашими сочувствующими взглядами.
До вечера в доме царило спокойствие. К Дерри Ашан-Марра никого не пускала, отправив Стика и Дира чинить покосившийся забор, а Анет спать в уютную просторную горницу. Девушка открыла глаза, когда яркое летнее солнце уже потихоньку начинало клониться к закату. До вечера далеко, а полуденная жара уже спала, и вся природа дышит умиротворением и покоем. Анет наспех причесала волосы симпатичным костяным гребнем, тихо помечтала о ванне джакузи оставленной дома, заплела толстую косу из не очень чистых волос и поплелась в избу. Стик и Дир расположились за столом, рядом тяжело привалившись к стене, сидел очень бледный, но вполне адекватный Дерри. На Анет он старался не смотреть. Ашан-Марра хлопотала у печи. Девушка подсела к столу, притащив для себя массивную, слегка кривоватую табуретку. Дерри сразу же пробормотал что-то про слабость и нетвердой походкой уковылял на свою кровать. Анет удивленно посмотрела ему вслед и тихо себе под нос пробормотала:
— Не поняла? По-моему, я опять со всех сторон виноватая?
— Да не переживай ты. Просто ты видела нашего самца-красавца не в лучшем виде. Вот он и бесится, — со смешком объяснил Дир. — Мало того, что застала его обнимающим русалку. Так ты еще и кинулась его от этой русалки спасать, и отбила таки. Посрамив как его мужскую честь, так и русалку.
— А-а-а… — неопределенно пробормотала девушка и отвернулась к окну. На улице уже темнело. С трудом удавалось разглядеть очертания двора. Анет безрадостно потягивала сладкий чай с ватрушкой и наблюдала, как тихонечко опускается на улице ночь. Вдруг во тьме по наличникам что-то зашуршало. Девушкапопристальнее вгляделась в темноту. Зюзюка был в доме, дрых у печи, смешно раскинув розовые лапки и тихонечко подергивая подросшими крылышками. Из-за окна опять раздалось какое-то настойчивое постукивание. И на стекле появился смутный силуэт, а через секунду девушка с визгом кинулась вглубь избы опрокинув табуретку, крину с молоком и запнувшись за перепуганного гхырха. Из окна со страшной улыбкой на лице и детским любопытством в глазах в комнату заглядывал почти истлевший мертвяк.
— Что ты опять орешь? — устало обратился к Анет Стикур, поворачивая голову в сторону окна.
Тварь за стеклом пощелкала зубами, облизнулась и скрылась в темноте.
— Глызень тебе в печенку! — выругался Стик, от неожиданности дернувшись в сторону и чуть не сбив с табуретки сидящего рядом Дира.
— Все-таки полезла, нечисть окаянная! — заохала Ашан-Марра, — Надо было упокоить заранее.
Тихонечко из своего угла вылез Дерри, всем своим видом показывая, что он уже совсем здоров и готов в бой, а точнее куда угодно лишь бы не встречаться как можно дольше с Анет.