Ребус откусил кусок сэндвича, медленно прожевал.
— Но это укладывается в рамки нашей модели, верно? Судя по тому, что я читал о психологии серийного убийцы, его первая попытка, как правило, проваливается. Он еще не совсем готов, детали его плана не разработаны до конца. Стоит жертве вскрикнуть, он тут же начинает паниковать. У него еще не отточена техника. Он не догадывается закрыть жертве рот, так что она может кричать во все горло. Потом он обнаруживает, что человеческая кожа и мышцы гораздо крепче, чем кажутся на первый взгляд. Может, он насмотрелся ужастиков и подумал, что это легко, все равно что резать масло. Поэтому он только поранил ее, не причинив серьезного вреда. Может, нож был недостаточно острым, кто знает… Важно то, что он испугался и убежал.
Флайт слегка пожал плечами.
— И она никуда не обратилась, — заметил он, — вот что странно.
— Но она обратилась сейчас. Скажи мне, Джордж, много ли жертв изнасилований обращается к нам? Кто?то рассказывал мне, что одна из трех. Джен Кроуфорд — маленькая робкая женщина, испуганная до смерти. Все, что она хотела, — это забыть весь этот ужас, но так и не смогла. Ее совесть не позволила ей забыть. Ее совесть привела ее к нам.
— И все?таки мне это не нравится, Джон. Не спрашивай меня почему.
Ребус доел сэндвич и неторопливо вытер руки.
— Инстинкт старого полицейского? — спросил он, не без легкого сарказма.
Не спрашивай меня почему.
Ребус доел сэндвич и неторопливо вытер руки.
— Инстинкт старого полицейского? — спросил он, не без легкого сарказма.
— Может быть, — отвечал Флайт, не обращая внимания на саркастический тон, — в ней есть что?то подозрительное.
— Поверь мне. Я с ней разговаривал. Я словно пережил все это вместе с ней. И я верю ей, Джордж. Я думаю, это был он. Двадцатого декабря прошлого года. Это была его первая попытка.
— А может, и не первая, — сказал Флайт, — может, есть и другие жертвы, которые до сих пор молчат.
— Может быть. Но она?то пришла к нам. Вот что по?настоящему важно.
— И все?таки я не понимаю, какой нам от этого толк. — Флайт взял со стола лист бумаги и начал читать вслух записи Ребуса, — «…его рост примерно метр восемьдесят, белый, волосы каштановые, как мне кажется. Он быстро убежал, и поэтому я не смогла разглядеть его лицо». — Он положил листок на стол. — Это многое проясняет, не так ли?
Да, хотел ответить Ребус, конечно да. Потому что теперь я уверен, что Оборотень — мужчина, а раньше не был в этом уверен. Но за последние несколько дней он и так здорово осложнил жизнь Флайту, а потому заговорил о другом:
— Визит мисс Кроуфорд может сослужить нам службу, Джордж.
— Какую же службу, скажи мне, ради бога? — Флайт допил кока?колу и метнул банку в металлическое мусорное ведро; она гулко прогрохотала по его стенкам.
Когда грохот наконец прекратился, Ребус заговорил:
— Видишь ли, Оборотень не знает, что мисс Кроуфорд не успела толком его разглядеть. Мы должны убедить ее показаться на публике. Пусть повертится перед телекамерами! «Та, что смогла убежать»! Ну а потом мы, разумеется, заявим, что она дала нам детальное описание ублюдка. Если это его не испугает, то его ничем не проймешь.
— Испугать! Все, что ты делаешь, направлено на то, чтобы испугать его! Но для чего? А вдруг он и в самом деле испугается? Тогда он просто перестанет убивать и мы никогда его не найдем!
— Нет, он не такой, — авторитетно заявил Ребус. — Он не перестанет убивать, потому что это сильнее его. Ты заметил, что убийства стали происходить все чаще и чаще? Может, он уже успел совершить еще одно убийство, но мы пока не обнаружили тело. Он одержимый, Джордж. — Флайт взглянул на него, думая, что он шутит, но Ребус был серьезен, как никогда. — Я в этом убежден.
Флайт встал и подошел к окну:
— Может, на нее напал не он.
— Может быть, — вздохнул Ребус.
— А что, если она откажется показываться на публике?
— Это не имеет значения. Мы в любом случае расскажем обо всем прессе и заявим, что у нас есть детальное его описание.
Флайт резко повернулся к нему:
— Ты веришь ей? Ты не думаешь, что она просто чокнутая?
— Не исключено, однако мне так не кажется. Она очень приятная женщина. Ее описания настолько туманны, что не выглядят придуманными. В конце концов, это случилось три месяца назад. Можем ее проверить, если хочешь.
— Да, я бы очень этого хотел, — проговорил Флайт бесцветным голосом. Видно, ситуация совсем измотала его. — Мне хотелось бы знать о ее прошлом и настоящем, о ее друзьях, семье, медицинской карте…
— Не попросить ли Лизу Фрейзер дать ей какие?нибудь психологические тесты? — предложил Ребус, не в силах сдержать иронии.
Флайт вымученно улыбнулся:
— Нет, хватит и того, что я перечислил. Пусть этим займется Лэм. Тогда у него не будет времени совать нос в наши дела.
— Тебе он тоже не нравится?
— А с чего ты взял, что он мне нравится?
— Забавно, он утверждает, что ты ему вместо отца.
— Тебе он тоже не нравится?
— А с чего ты взял, что он мне нравится?
— Забавно, он утверждает, что ты ему вместо отца.
Напряжение, возникшее между ними, начало потихоньку спадать. Ребус чувствовал, что одержал еще одну маленькую победу. Они оба расхохотались: общая неприязнь к Лэму объединила и примирила их друг с другом.