— Покажи,- велел Сандир ре Вальф, усаживаясь на то же бревно, на котором примостился Хорст.
— Что? — не сообразил тот.
— Я сказал ему о твоем знаке,- сообщил Авти,- нехорошо держать в неведении того, кто нас кормит и защищает.
На мгновение Хорст ощутил, что его предали, но потом сунул руку за пазуху и вытащил амулет. Рысья голова мягко серебрилась в свете горящего неподалеку костра.
Командор осторожно протянул ладонь. Он был первым человеком, который отважился взять побрякушку в руку, и Хорст на миг оцепенел: вот?вот редар обожжется или покалечится иным образом. Но ничего не случилось.
Ре Вальф подержал знак, а потом отпустил.
— Тяжкая тебе досталась ноша,- сказал он,- но в то же время редкая. Не каждому выпадает такое. Что же тебя не устраивает?
Хорст бросил гневный взгляд в сторону шута: «И об этом наболтал, гад!», а сам ответил:
— Я хочу сам решать собственную судьбу, хочу быть свободным!
Командор помолчал, отражающееся в его зрачках пламя костра почему?то казалось синим.
— В том, что обычные люди понимают под свободой, слишком много Хаоса,- сказал он мягко.- Пойду, куда хочу, сделаю, чего возжелаю… Человек — это сосуд, наполненный смесью Порядка и Хаоса, и мера последнего определяет, чем человек на самом деле является. Тот же, кто мнит себя свободным, чаще всего несет с собой смрадный ветер беспорядка и разрушения…
Хорсту почудилось, будто он опять присутствует на проповеди.
— А все же,- сказал он,- способен ли Орден защитить меня от магии? Если я захочу стать оруженосцем, например?
— Никто из командоров не примет тебя,- ответил ре Вальф,- и вообще никого с амулетом. Это слишком опасно.
В этот момент Хорст понял, почему ему так трудно разговаривать с командором. Первый раз он встретил человека, совершенно лишенного мимики. Белое лицо оставалось бесстрастным, неподвижным, словно принадлежало не живому человеку, а статуе изо льда, обтянутой в человеческую кожу. Это выглядело непривычно и страшно.
— А каково… каково это — сражаться с Хаосом лицом к лицу? — спросил Хорст, чтобы сменить тему.
— Тяжело,- просто ответил ре Вальф,- лишь тот, кто одолел страсти и сделал сердце твердым и чистым, как алмаз, может противостоять извечному врагу Порядка.
— Вот почему этот камень на вашем знамени?
— Именно поэтому.- Командор кивнул в сторону Авти, и это стало его первым движением во время разговора.- Счастье еще, что твари Хаоса и его смрадное дыхание не могут пересекать соленую воду.
— Счастье еще, что твари Хаоса и его смрадное дыхание не могут пересекать соленую воду. А то бы от всего нашего Ордена не было никакого толку.
— Это точно,- проговорил шут,- и еще счастье в том, что Хаос явился на Полуостров на триста лет позже нас. Приди он раньше, никто не смог бы объединить людей и остановить его.
— Но это все дела давнего прошлого,- ре Вальф смотрел пристально, оценивающе.- Нас должно волновать настоящее. Если желаешь, я продолжу те уроки владения оружием, которые тебе начал давать Авти.
Хорст в первое мгновение смутился, а потом неожиданно для себя самого кивнул.
— Вот и отлично,- командор поднялся,- а теперь спите. Завтра вставать до рассвета.
— Теперь ты самый заправский оруженосец! — съерничал Авти и захохотал.- Скоро в благородные запишут!
Хорст, ничего не ответив, полез в мешок за одеялом. Ему совершенно не хотелось сейчас разговаривать.
Ветер, необычайно холодный, дергал за орденский флаг так, точно пытался содрать его с шеста. Плащи хлопали, норовя сорваться с плеч и улететь в затянутую тучами вышину.
Неподалеку виднелись городские ворота и стена, довольно жалкая по сравнению с укреплениями Стагорна. На широком вытоптанном поле у пахнущего помойкой рва стоял Сандир ре Вальф, позади него толпились оруженосцы и послушники.
Напротив расположился городской консул — пухлощекий и приземистый. Ему только что пришлось слезть с коня, и он неловко топтался, как курица, которая никак не может решить: снести ей яйцо или подождать немного. За спиной консула маячили несколько легионеров, пара чиновников, изнеженных, словно женщины, и полтора десятка молодых людей, собирающихся вступить в ряды Ордена.
— Предаю их в ваши руки,- бормотал консул, потирая пухлые ладошки,- надеюсь, что наш долг перед Орденом будет сочтен выполненным?
— Вполне,- ответил ре Вальф,- вы можете идти, во имя Владыки?Порядка.
— Чего он так трясется? — спросил Хорст.
— Боится,- сказал Авти,- этот город обязан каждые десять лет давать в Орден определенное количество людей, а если не сможет этого сделать, то кара обрушится именно на консула.
— Обязан? — удивился Хорст.- Я полагал, тут все добровольно.
— Думаешь, много найдется желающих покинуть дом и отправиться на войну, в которой не бывает добычи и пленниц? На самом деле Полуостров еще во времена Первой Империи поделили на округа в зависимости от количества жителей, и на каждый округ записали определенное число оруженосцев и послушников.
— И что, все поставляют людей? — Хорст ощутил, как на щеку капнуло сверху, и поднял глаза к небу — никак дождь? — Я понимаю — империя, а вот в степях или в княжествах, где каждый благородный сам себе хозяин…