Потом их завели в храм и оставили одних.
— Зачем нас сюда привели? — пробурчал Хорст, огля- дывая подвешенные к стенам тусклые масляные светильники.- Помолиться перед казнью?..
Он не обольщался на собственный счет и понимал, что за такой проступок, как ночной выход за пределы поселка и переход Стены, его как оруженосца накажут очень сурово.
Не совсем понятно было, что сделают с Авти. Учитывая его заслуги перед Орденом, шуту могли сохранить жизнь, а могли и наказать по уставу. Ведь той ночью погиб не просто редар, а командор! То обстоятельство, что он еще и сын одного из провинившихся, никого не волнует.
— Вряд ли,- мрачно отозвался Авти.- Нас не могут наказать, не осудив. Скорее всего, тут состоится суд. Подобные ритуалы принято проводить пред ликом Владыки?Порядка…
Дверь с грохотом распахнулась. На пол упал прямоугольник белого света, но в нем почти сразу нарисовалась чья?то тень. Редары, все в черных плащах и с непокрытыми головами, один за другим входили в храм. К тому моменту, когда дверь закрылась, Хорст насчитал девятерых. Восемь из них встали кругом, в центре которого оказались Хорст и Авти, еще один расположился у входа.
— Начнем, во имя Владыки?Порядка,- низким голосом проговорил незнакомый Хорсту высокий и белобрысый редар, который держал в руках переплетенный в кожу том устава. Воины Ордена дружно осенили себя знаком Куба.
— Я, брат Подарх, милостью Владыки?Порядка исполняю обязанности командора сего поселка,- сказал белобрысый.- Вы ли те, кого называют Хорст Вихор из Линорана, оруженосец Ордена Алмаза, и Авти Болван, бродячий шут?
— Да,- ответ прозвучал одновременно.
— Признаетесь ли вы в том, что ночью тридцатого дня Холодного месяца злокозненно покинули расположение Ордена и совершили переход на ту сторону Стены?
Спорить было глупо, и Хорст просто кивнул.
— Объясните, во имя Владыки?Порядка, зачем вы это сделали?
Хорст уставился в пол, Авти угрюмо сопел. Ответить на этот вопрос им было нечего. Если бы кто?нибудь из них попробовал сейчас растолковать истинную цель похода во владения Хаоса, то непременно раскрылось бы, что Сандир ре Вальф нарушил устав, приняв в Орден человека, находящегося под воздействием мага…
Да и нет никакой гарантии, что судьи поверят сказанному или что им вообще нужны какие?то объяснения!
— Не желаете ничего сообщать? — переспросил командор.- Тогда начинаем опрос свидетелей. Брат Варти, пригласите старшего караула…
Судьи опросили всех, начиная от караульного в бараке оруженосцев, который отводил глаза и клялся, что его оглушили подлым ударом, и заканчивая теми редарами, которые вместе с ре Вальфом отправились за Стену, чтобы остановить ушедших на восток безумцев.
Выяснилось, что Хорст и Авти лишили сознания караульного, непонятным образом перелезли через ограду поселка (сторожившие на вышке, по их словам, ничего не заметили), тайно забрались на Стену и с помощью веревки спустились на ту сторону.
Веревку заметил старший караула, а поднятый по тревоге командор ре Вальф решил спасти безумцев, для чего повторил их путь, а затем погиб, сражаясь с одним из чудовищ Хаоса.
— В связи со всем услышанным,- сказал белобрысый редар,- вы признаетесь виновными в дезертирстве, смерти брата ре Вальфа и, что самое важное — поклонении Хаосу. Ни с какой другой целью за Стену отправляться нет смысла. В связи с этим приговариваетесь к Исторжению во имя Владыки?Порядка.
Авти хмыкнул, Хорст открыл рот, словно намереваясь что?то сказать, а потом вновь закрыл.
В связи с этим приговариваетесь к Исторжению во имя Владыки?Порядка.
Авти хмыкнул, Хорст открыл рот, словно намереваясь что?то сказать, а потом вновь закрыл. Все слова и мысли куда?то делись, осталось лишь ощущение чудовищной несправедливости.
Когда их повели назад в подвал, сознание тешила шальная мысль о том, что все произошедшее с ним- лишь сон и что сейчас самое время проснуться.
Глава 17. Исторгнутые.
Темнота плыла, словно туман, и была такой густой, что Хорст не мог разглядеть поднесенную к носу руку. Окошко под потолком себя не проявляло, будто его заткнули дерюгой. Снаружи царила темная облачная ночь.
Xopcт ворочался с боку на бок, тщетно пытаясь заснуть. Но сон, как испуганная птаха, упорхнул в неизвестном направлении. До Исторжения оставалось меньше суток. Никто не удосужился сообщить осужденным его дату, но Авти заявил, что все подобные вещи приурочивают к творениям.
До утра ближайшего оставалось совсем немного.
— Ты спишь? — поинтересовался Хорст негромко.
— Нет.- Шут кашлянул и завозился в своем углу.
— А почему ты мне тогда все рассказал? Про Посвящение и про шутов…
— Ты бы и сам догадался,- сказал Авти после паузы,- это не трудно — сложить два и два. А, кроме того, я знал, чем все кончится…
— Думаешь…- горло Хорста перехватил внезапный спазм,- я унесу эти знания с собой в могилу?
— Да. Еще никому из людей не удавалось пережить Исторжения.- Эти слова прозвучали как приговор.
— Выходит, что Родрик погиб зря.- Нахлынула стыдная жалость к самому себе, Хорст с трудом отогнал ее.
— Не суди мага ни в жизни, ни в смерти.- Судя по всему, Авти покачал головой.- Они живут не по?людски и умирают так же. Может быть, он своей гибелью сотворил такое, чего не по плечу всем остальным?