— Как видно, ваша милость, вы побывали в новой переделке, — сказала она, принимая у хозяина плащ.
— С чего ты взяла? — как можно более невинным голосом поинтересовался Каспар.
— Ваш плащ в пыли.
— Мой плащ в пыли? — Думая, что бы соврать, Каспар медленно снял шляпу и подал ее Генриетте. — Ну вот, кажется, я начинаю вспоминать. Я споткнулся о ноги какого?то нищего и упал на виду у честных граждан. Представляешь, как это было смешно?
— Я вам не верю.
— Придется поверить, моя дорогая Генриетта. Ты же знаешь — не в моих привычках лгать.
— Но на вашем камзоле кровь… И ваш кинжал… — Изловчившись, Генриетта выдернула оружие у Каспара из?за пояса. — Смотрите, на нем тоже кровь.
Не ограничившись этим, она вытянула из ножен меч.
— Ну и что вы на это скажете, ваша милость? Да я все равно бы узнала — стала бы чистить оружие…
— Да, ты бы все узнала, — со вздохом согласился Каспар. — От тебя трудно что?то скрыть, поэтому я расскажу тебе все как было. Просто меня решили ограбить — пришлось немного им наподдать.
— Будем считать, что я поверила. Снимите ножны, я приведу их в порядок… Ой, а это что? — спросила Генриетта, выдернув из?за пояса Каспара дротик от диковинного оружия.
— А это подарок. Мне его торжественно преподнесли, — сказал Каспар, а про себя добавил: «В полудюйме от правого уха».
Генриетта покачала головой, унесла оружие для последующей чистки и вернулась с кувшином теплой воды, чтобы хозяин умылся перед обедом.
Ел Каспар без особого удовольствия, то и дело замирая и глядя перед собой в стену. Кое?как закончив обед, он извинился перед Генриеттой и спустился в оружейную кладовую.
Кое?как закончив обед, он извинился перед Генриеттой и спустился в оружейную кладовую.
Уже второй раз за день он зажег здесь свечу и снова оценил свои оружейные запасы. Затем разложил деревянную лесенку и принялся снимать тяжелые арбалеты со стены.
— Будем выносить наверх? — спросила неслышно появившаяся Генриетта.
— Да, душа моя. Пришло время выносить это наверх.
Вдвоем дело у них пошло быстрее.
Всего арбалетов было восемь. В гостиной, куда перетащили основной арсенал, Генриетта вооружилась ветошью и стала вытирать с оружия пыль. Затем сходила за конопляным маслом и тщательно смазала механизмы спуска и натяжные станки.
После этого разобралась с боеприпасами и разложила возле каждого арбалета болты соответствующего веса.
— Ты помнишь, как ими пользоваться, Генриетта? — спросил Каспар, разбираясь со своим любимым луком.
— Да с вашими делами, ваша милость, пожалуй, забудешь.
С этими словами Генриетта подняла с пола самый тяжелый арбалет, имевший собственное имя — «Громобой», и при помощи специального станка с парой вращающихся ручек сумела взвести необыкновенно тугую тетиву.
Затем вложила в желоб каленый болт и прикрыла его планкой для нацеливания.
— Какая ты молодец! — похвалил Каспар. — В таком случае заряжай все остальные, а я пока осмотрю лук.
Лук для Каспара был особым оружием. В молодости он отлично стрелял из него, а учился этому искусству у самого Рыжего Расмуса. Был такой герой в их городе. Поговаривали, будто раньше он жил в лесу с эльфами и именно от них научился всяким премудростям стрельбы из лука.
И хотя сам Рыжий Расмус эти слухи не подтверждал, стрелял он действительно лучше всех в округе. Именно он научил Каспара пользоваться настоящим складным луком, какие носили в своих сумках только степняки, жившие за Северным морем.
Расмус и сам умел изготавливать это удивительное оружие, если ему удавалось достать хорошую кость для рукояти и подходящую пару рогов горного козла.
Тетивой для лука служили жилы неизвестного животного, которого ловили чуть ли не в Синих лесах.
Жилы были очень крепкие и блестели, как серебро.
Лучники армии герцога считали луки из рогов недостаточно серьезным оружием и часто задирали Рыжего Расмуса всякими глупыми шутками про «козлов» и «рогоносцев», однако тот не обращал на них внимания.
Однажды на праздник Большого Равноденствия прежний герцог устроил большой турнир и выставил в качестве приза двух серебристых скакунов. И тогда откуда ни возьмись появились двое эльфов, что было редким явлением, поскольку эльфов в городах не любили.
Гномы, те успешно вели в городе свои дела, и редко в каком хозяйстве обходились без их инструментов и безделушек.
Орки появлялись реже, но и к ним относились терпимо, хотя и предпочитали обходить стороной.
Однако эльфы из?за их высокомерия никому не нравились.
Впрочем, праздник есть праздник, и на нем принимали всех гостей. И конечно, эльфы забрали с собой двух серебристых скакунов, поскольку с семидесяти шагов могли любое количество раз попасть туда, куда им указывали. При этом они не радовались, как люди, каждому новому попаданию. Для них это было обычным делом.
Каспар помнил, с каким презрением эльфы смотрели на Рыжего Расмуса, когда он так же хорошо, как и они, поражал цели из своего степного лука. Однако Расмуса такое к нему отношение ничуть не задевало.
— Пусть этот лук и некрасив, — говорил он Каспару после того турнира, — но я подарю тебе точно такой, и однажды ты скажешь мне за это спасибо. Из него можно стрелять хоть на полном скаку, хоть сплавляясь по горной реке на кожаных мешках. Он все выдержит.