— Сама ты зверюшка! — обиделся трехглавый пожиратель насекомых и юркнул под телегу, прежде чем Рабинонич запустил в него первым, что попалось под руку. — Прекратите детей обижать, а то я прокурору пожалуюсь.
— Ты найди его здесь сначала, прокурора-то, — фыркал Сеня и посмотрел на девицу. — Про Оберона и эльфов слишком долго рассказывать. Просто считай их богами из другого мира, не менее могущественными, чем твои коллеги по пантеону.
— Я хочу о них всё знать! — закапризничала богиня, но прежде чем Рабинович взялся открывать девице все тайны, в дело вмешался Попов.
— Тлала, мы тебя с эльфами лично познакомим, и ты сама у них всё узнаешь, — предложил эксперт-криминалист.
— Мы не так много о них знаем, чтобы рассказать тебе об их жизни и не наврать. Подожди. Скоро сама сможешь подробно эльфов расспросить.
— Точно обещаете? — сморщила носик девица. Все трое ментов слаженно, как солдаты на параде, кивнули. — Ладно, тогда я подожду. Только недолго!.. А других миров много?
— Очень! — торопливо ответил Рабинович. — О них тебе тоже эльфы расскажут, и если сможешь их уговорить, то и самой удастся некоторые из миров посмотреть.
Девушка обрадованно кивнула головой, заранее предвкушая, как именно станет уговаривать эльфов, а менты, увернувшись от обсуждения скользкой темы, облегченно вздохнули. При этом Попов с Рабиновичем обменялись такими взглядами, что было ясно, кого именно они считают виновником того, что речь на совещании зашла об Обероне, эльфах и других мирах. Впрочем, до главной беды — рассказа Тлале об истинных причинах изменений в Мезоамерике — дело не дошло, а значит, и большой трагедии не случилось. Сеня и криминалист решили боевых действий друг против друга не начинать и спокойно закончить ужин в молчании, ну а когда маленькое пиршество подходило к концу, явился Капелькуаль.
— Дело сделано! — самодовольно заявил он. — Конечно, пришлось здорово поторговаться, но я выпотрошил из вождя тольтеков всё, что мог. Заставить его запихать в задницу зерна какао, конечно, не получилось, но всё остальное прошло удачно. Вождь согласен заплатить за каждого спасенного из рук ацтеков пленника по драгоценному камню размером не менее фазаньего яйца…
— А у фазанов разве есть яйца? — удивился омоновец и тут же вспомнил: — Эх, точно, блин! Они же их несут.
— Куда несут? — оторопел Капелькуаль.
— На базар, блин! — рявкнул Жомов. — И не приставай ко мне с идиотскими вопросами. И вообще, можешь идти на хрен отсюда. Дай поесть спокойно.
— Куда идти? — совсем ошалел трактирщик, никогда не слышавший о таком огородном растении, как хрен.
— В Караганду, — посоветовал ему Сеня, окончательно запутав несчастного ацтека. — Потом пойдешь туда, а пока быстренько перекуси и веди нас к вождю тольтеков. Как его зовут, кстати?
— Уичаан, — с набитым ртом проговорил трактирщик. — Он не чистокровный тольтек. Его бабушка была из ольмеков и настояла, чтобы внуку дали имя одного из их верховных божеств. В детстве его, конечно, за это дразнили, но когда жрецы его выбрали верховным правителем вместо погибшего в войне с ацтеками вождя, больше над именем Уичаана никто не шутил…
— Вот и слава богу, — оборвал словоизлияния разговорчивого торговца Рабинович. — Ешь быстрее, пока совсем не стемнело, да пойдем.
Капелькуаль дожевал большой кусок мяса с такой поразительной скоростью, будто опаздывал на сделку века, способную как минимум утроить его собственный капитал, а как максимум — сделать его лидером рейтинга самых богатых людей мира и по совместительству финансовым владыкой этой вселенной. Впрочем, предприимчивый торгаш от встречи ментов с Уичааном какую-то выгоду для себя наверняка имел. По крайней мере, твердо рассчитывал на вознаграждение, которое обещал ему за труды Рабинович по возвращении в Теночтитлан. Наивный! Можно подумать, после встречи с Кецалькоатлем кто-то из доблестной троицы в этот город возвращаться собирался…
Армия ацтеков, как и положено воинскому подразделению, на ночь выставила посты по периметру. В той части, где лагерь карательного войска подступал ближе всего к разоренному Теотнуакану, дозоры были наиболее многочисленны, но задержать процессию, направлявшуюся внутрь города, никто не решился. Дескать, пусть идут, дураки! Прибьют их там из-за угла пыльным мешком, нам только спокойнее будет.
Дескать, пусть идут, дураки! Прибьют их там из-за угла пыльным мешком, нам только спокойнее будет. Впрочем, на это никто из ацтеков, уже прекрасно знающих возможности странных друзей Кецалькоатля, особо и не рассчитывал, но зато как приятно было помечтать!
К удивлению Рабиновича, ожидавшего, что Тлала попросит взять ее с собой, и готовившегося долго уговаривать девицу не покидать лагерь ради собственной же безопасности, богиня сама отказалась идти на встречу с вождем тольтеков. Дескать, ей такие переговоры неинтересны, да она и сама заранее знает, что Уичаан выполнит всё, о чем его Сеня попросит. Кинологу подобная уверенность пассии в его силах, конечно, польстила, но прежде чем отправиться вслед за Капелькуалем, Рабинович несколько секунд, как и в той деревне, где Попов выступил в роли доктора Айболита, удивленно рассматривал противоречивую девицу. То ей всё расскажи и дай пощупать, а то говорит, что новые приключения для нее скучны. В итоге, списав всё на обычную женскую эксцентричность, Рабинович присоединился к поджидавшей его команде.