— Жомов, ты одурел? — возмутился мой хозяин, не слушая Ваниных оправданий. — Я твоих игроков уродую? Вот и ты мячик в другую сторону пуляй!
— Ты меня еще поучи, как команду тренировать, — обиделся омоновец. — А если боишься, что я кого-нибудь из твоих олухов прибью, скажи им, чтобы по сторонам чаще смотрели.
И в подтверждение этих слов Ваня снова запустил мячик на половину поля моего хозяина. В этот раз ацтеки были настороже, а поскольку подача у Жомова не очень хорошо получилась, один из аборигенов мяч поймал, но, вместо того чтобы запустить его обратно, вдруг помчался вперед, прижав мячик к пузу и низко наклонив голову.
Мы все застыли, ошарашенно уставившись на него, а вот ацтеки с обеих сторон сетки, напротив, радостно завопили и бросились навстречу друг другу.
Те, кто был посообразительней, сблизившись с натянутой сеткой, просто поднырнули под нее, а вот абориген, который нес мяч, с разгону врезался в преграду лбом. Сетка оказалась прочной, да и столбы ацтеки вкопали крепко. Поэтому прорваться аборигену не удалось. Ударившись о сеть, он отскочил назад и свалился на одного из противников, как раз прошмыгнувшего под этой искусственной преградой. Неизвестно почему, но упавший ацтек решил, что его стукнули в лоб, и с криком: «Е-мое, офигели, блин!» врезал по макушке соперника, на которого только что свалился. Тот в долгу не остался и постарался пнуть врага ногой, но попал по щиколотке своего товарища по команде. Этот, ясное дело, обиделся и врезал по уху ничего не понимающему, а от того и радостно подпрыгивающему на месте соседу. И через секунду под сеткой была настоящая куча мала, в которой аборигены, окруженные клубами поднятой пыли, радостно волтузили друг друга. Несколько секунд Рабинович с омоновцем удивленно взирали на это зрелище, а затем бросились растаскивать игроков. Я тоже решил поучаствовать в общей потехе и помчался к дерущимся. Если честно, кусать никого не собирался. Но когда какой-то урод пнул меня в бок, сдержаться просто не смог и пару раз тяпнул аборигенов за мясистые части тела. Первый раз перестарался. Укушенный мной ацтек с ревом убежал, покинув поле битвы, и больше не возвращался.
Ваня с моим хозяином тоже переусердствовали. По крайней мере, почти половина игроков, после того как их разнимали мои доблестные коллеги, участвовать в предстоящей игре были не в состоянии. Поэтому Сене с Жомовым в дальнейшем пришлось довольствоваться лишь пятью игроками с каждой стороны, но те, кто остался относительно целым, выглядели очень довольными.
— Классная игра этот воладор! — восхитился один из них.
— Вот только не понимаю, зачем нужна была сетка.
— А под нее подныривать прикольно, — объяснил другой.
— Нет, без сетки было бы лучше, — вмешался в диалог третий, судя по клетчатым оттискам на лице, тот самый герой, который с этой сеткой состыковался. — Она драться мешает.
— А ну молчать, — в лучших традициях цепных кобелей рявкнул на них мой Сеня. — Еще раз кто-нибудь без команды куда-нибудь побежит, больше передвигаться на своих двоих будет не в состоянии.
— А на чужих двоих можно будет? — с надеждой в голосе поинтересовался один из аборигенов, кивнув в сторону соперников.
— А что, в этой игре еще и друг на друге верхом можно будет ездить? — обрадованно спросил другой подопечный Рабиновича, и Сеня застонал.
И хорошо, что просто застонал, а не избил кого-нибудь дубинкой. Уж кто-кто, а я его понимал прекрасно! Помню, у нас случай один был, года два назад. Кобелев, наш начальник отдела, приставил к нам с Сеней двух практикантов и велел район городского парка патрулировать. Событие само по себе рядовое, поскольку никаких народных гуляний в тот день не предвиделось, и хотя мы с Рабиновичем в ППС дежурить не любили, но в этот раз мой хозяин с начальством особо не спорил. Во-первых, потому что был старшим в группе и мог вовсю демонстрировать новичкам свое превосходство. А во-вторых, городской парк — это вам не улица. Тут и спокойней, и девок, опять же, кадрить сподручнее. Вот и пошли мы на двухчасовое дежурство в парке, ожидая возможности отдохнуть и расслабиться.
Поначалу всё шло именно так, как и планировал мой Сеня. Практиканты были послушны на удивление, да и девки на моего хозяина очень часто поглядывали. В общем, Рабинович мой был доволен, да и я, если честно, претензий к такому дежурству не имел. Всё-таки и деревьев много, и с поводка меня Сеня отпустил. Намордник, правда, не снял, но это нам по уставу так положено, а с уставом, как известно, не поспоришь!
Всё было отлично до того момента, пока мой хозяин особо красивую сучку… гав ты!.
Всё-таки и деревьев много, и с поводка меня Сеня отпустил. Намордник, правда, не снял, но это нам по уставу так положено, а с уставом, как известно, не поспоришь!
Всё было отлично до того момента, пока мой хозяин особо красивую сучку… гав ты!.. самочку человеческую не приметил. Тут он решил взять ее в оборот, а чтобы ему никто под ногами не мешался, Сеня прицепил меня на поводок и велел практикантам прогуляться со мной минут пять по окрестностям. Я, конечно, против такого изменения правил игры возражал, но когда у Рабиновича инстинкт размножения просыпается, ему хоть кол на голове теши. Он в свое упрется, и никакими доводами Сениного мнения не изменить. Тем более что и не понимает мой хозяин, о чем я ему сказать пытаюсь.