Оба уставились на меня так, будто я сообщила им, что весь урожай картошки потоптали злобные демоны.
— Что?!
Александр побледнел, в его глазах появилось выражение, не предвещавшее ничего хорошего, и он выругался сквозь зубы так, что самые опытные и подкованные портовые грузчики, которые, как известно, с помощью ненормативной лексики не ругаются, а разговаривают, выстроились бы к нему в очередь за консультацией. Виктор смотрел на князя с открытым ртом, явно не ожидая от того столь изощренных знаний родного языка.
— Мне тоже это не понравилось, — прокомментировала я его тираду.
— Кто в тебя стрелял? — глухо спросил князь.
— Знаешь, он не представился, а на стреле не было именного вензеля.
— Знаешь, он не представился, а на стреле не было именного вензеля. — Злобная язвительность просто лезла из меня.
Я снова накинула куртку и села на бревно, чтобы немного унять дрожь во всем теле. Вот довел-то! И ведь даже не спросил, как я себя чувствую! Может, я умираю от потери крови.
— Виктор, принеси воды и аптечку, — приказал Кашей, в два шага преодолевая разделяющее нас расстояние. — Алена, снимай куртку.
— И не подумаю! — фыркнула я, отворачиваясь.
— Раздевайся.
— А стриптиз не станцевать?
Да что он себе позволяет вообще!
— Хватит препираться. Сейчас меня мало интересуют твои прелести. Даже невинная рана от стрелы может быть опасна.
— Уж кто бы говорил, — язвительно проворчала я.
— Кстати, я тогда тебе доверился, хотя причин для этого у меня было гораздо меньше, — напомнил Кащей, присаживаясь напротив меня на корточки. — И потом, не учись у меня плохому.
— А чему у тебя хорошему можно научиться?
Я искоса посмотрела на него и все-таки выпростала руку из-под куртки, понимая, что сама не справлюсь. Вот, полюбуйся. И ко всему прочему, по чьей вине я пострадала? По его. Вот пусть теперь и ухаживает за мной. Я даже решила не сопротивляться, но физиономию состроила самую мученическую.
— Вернусь — головы всем снесу! Идиоты! — прошипел князь, осматривая мою руку.
— Ты уверен, что это правильный диагноз? — засомневалась я.
Он глянул на меня, но ничего не ответил. В опустившейся темноте, разгоняемой только отблесками костра, его лицо показалось мне особенно бледным, будто не меня, а его ранили. Он обернулся на звук шагов советника.
— Здесь все гораздо серьезней, чем я думал, — сказал он Виктору. — Я не умею вытаскивать наконечники.
— Отойди, я посмотрю, — деловито склонился Виктор ко мне и принялся ощупывать мое предплечье.
— Больно, между прочим, — охнула я.
— А тебе никто не обещал приятных ощущений. Молчи уж, горе луковое.
— Ты еще слезу пусти. — Последняя фраза далась мне с трудом, потому что руку пронзила острая боль. — Изверги! — зашипела я. — Вам только туши свежевать. Дорвались, да?
— Александр, заткни ее, а, — попросил советник. — А еще лучше подержи.
Я задохнулась от возмущения.
— А моего мнения спросить не надо?!
— А твоего мнения никто и не спрашивает. — Князь подхватил меня и усадил к себе на колени. — Виктор, не отвлекайся.
Я попыталась вывернуться, но Александр только сильнее прижал меня к себе. Виктор уже начал обрабатывать мне руку чем-то мерзко пахнущим.
— Справились, да? — снова зашипела я, но больше по привычке, неожиданно для себя почувствовав, что мне приятно находиться в объятьях князя, сильных, крепких, надежных. Вот уж не ожидала от себя…
— Для твоего же блага, — проворковал он, почти касаясь губами моего лба. — Все будет хорошо.
— Только проследи, чтобы твой советник не отгрыз мне руку, — слабо прошептала я.
— Терпеть не могу быть беспомощной.
И потеряла сознание, в лучших традициях жанра. Вполне натурально, даже притворяться не пришлось.
Пришла я в себя довольно быстро, так мне показалось, по крайней мере. Однако Виктор уже успел закончить всю процедуру и теперь с умным видом, будто имел, самое малое, звание академика медицинских наук, забинтовывал мою руку. Больше всего меня порадовало, что она была на месте и уже почти не болела.
— Ты как? — почему-то излишне строго спросил Кащей, разглядывая мое бледное лицо.
— Не дождетесь, — буркнула я.
— Она и с того света достанет, — со знанием дела отозвался советник. — Да подожди ты дергаться, дай завязать нормально. Может, тебе бантик сделать, чтобы красивее было?
— Не стоит, — покосилась я на него. — Здесь даже покрасоваться не перед кем.
— Ну почему же не перед кем? — Виктор сделал шаг назад и полюбовался своей работой. — Александр, можешь ее отпускать, она больше не опасна.
Я сползла с колен князя и сделала несколько неуверенных шагов. Перед глазами все расплывалось, но я взяла себя в руки и походкой похмельного ежика снова направилась к ручью. На сей раз мне никто не мешал спокойно заняться водными процедурами, и я вернулась к костру, когда похлебка была уже почти готова.
— Надеюсь, от замка хоть что-нибудь осталось? — усмехнулся советник, когда я устроилась на бревне рядом с ним. — А то ведь от тебя всего ожидать можно.
— Осталось, — буркнула я, наблюдая за кипящим в котелке и неимоверно благоухающим супом. — Что ему сделается? И… спасибо тебе, Виктор.
Я тронула его за руку. Советник небрежно дернул плечом, мол, да пожалуйста, и, помешав суп, снял пробу.