— Ну и наглый ты тип, — только и смогла сказать я. — Надо было тебя вчера правда съесть.
— Я свои продукты ем, между прочим, — не смутился наглец.
— Между прочим, я благотворительностью не занимаюсь, если ты забыл, — решила напомнить я. — Выкладывай медяки и топай по своим делам, пока я не разозлилась.
Сенька с интересом наблюдал, как я выпроваживаю засидевшегося Михея и пересчитываю деньги.
— Лучше уйди, — предупредил кот. — А то она и метлой огреть может, позвоночник в штаны ссыпется да так там и останется.
Это был слишком веский аргумент, и Михея сдуло как ветром, только дверь жалобно скрипнула ему вслед. Мы с котом довольно переглянулись. Но петли снова взвизгнули, и в дверях появилась подпаленная голова парня.
— А клубочек-то путеводный забыла мне дать, — радостно напомнил он.
Я скрипнула зубами и полезла в шкаф. Порывшись там, достала потраченный молью клубок и всучила Михею в руки, прошептав нехитрое путеводное заклинание.
— На, он приведет куда надо. Только отстань от меня.
Голова тут же скрылась.
— Ну и куда ты его отправила? — поинтересовался Сенька, сладко зевая.
— В женскую баню.
Сенька оборвал зевок на половине и в ужасе уставился на меня.
— Злыдня ты, Алена. Он же теперь из той деревни до сбора урожая не уйдет.
— А мне какое дело? Главное, не заблудится.
Я уселась за стол и доела то, что еще не успел съесть и понадкусывать парень. Всего-то пару кусочков сала и ломоть хлеба, но для раннего завтрака сойдет. Надо по лесу побродить, почек березовых насобирать, трав первых для отваров, мало ли, вдруг пригодится. Да и засиделась я без дела уже. Весна, она все оживляет, вот и у меня жажда деятельности появилась, сила магическая проснулась.
Я вышла, наложив на избушку охранное заклинание от непрошеных гостей, которое при попытке проникновения посторонних издавало такие ужасные и душераздирающие звуки, что завывания голодного упыря казались жалким комариным писком и лезть внутрь пропадала всякая охота. Брать у меня совершенно нечего, но я не люблю, когда без разрешения вторгаются в мою частную собственность. На Сеньку, как порождение моих магических опытов, заклинание, естественно, не распространялось.
Утренний лес встретил меня порывами свежего холодного ветра и упоительными ароматами распускающихся листочков. Птицы на все голоса распевали свадебные песни или с веселым гомоном строили брачные гнездовые ложа. Последние остатки снега, грязными кучами притаившиеся за самыми толстыми стволами деревьев в надежде, что солнечные лучи никогда до них не доберутся, грубо нарушали весенний пейзаж.
На высоких пригорках и кочках выбивалась из земли бурная растительность, словно двухдневная щетина у небрившегося мужика, и вызывала повышенный интерес у многочисленных насекомых, сновавших в прозрачном воздухе. Лес просто звенел неуемной жаждой жизни, оглушая, впечатляя, сводя с ума.
Углубившись подальше в лес, я так увлеклась собиранием лютиков-цветочков, что не сразу заметила, как потемнело все вокруг. Привычные звуки леса стихли, уступив место зловещей тишине. И дело было вовсе не в набежавших тучах или сгустившихся сумерках (хотя какие могут быть утром сумерки?).
Я растерянно огляделась и с ужасом поняла, что попала в почти мертвый лес. Лишь в отдельных местах еще виднелась блеклая вездесущая травка, но такая убогая и полуживая, что назвать ее кроме как сеном язык не поворачивался. Мое хорошее настроение и веселость как рукой сняло, уступив место мрачной угрюмости. Апатия и безразличие накатили сильной волной, мне захотелось лечь прямо под тем высохшим деревом, у которого я стояла, и уснуть, оставив на поругание воронам свои бренные останки. На плечи опустилась свинцовая тяжесть, придавливая к земле. Только последним усилием воли я заставила себя стоять, противясь неожиданному воздействию и теряя силы.
Неужели у леса так не хватает энергии, что он вытягивает каждую крупицу живительной силы из любого, кто посмел приблизиться к его энергетическому центру? Я остановилась и просмотрела лесную ауру, представив лес единым живым организмом. Увиденное заставило меня ужаснуться. И почему мне раньше не пришло в голову как следует провести диагностику?
Слабая энергия вяло циркулировала по спиральной воронке, уходя куда-то в глубь земли совсем недалеко от меня, хотя на самом деле она должна выходить на поверхность и свободно растекаться вокруг, не встречая на своем пути преград. Почти черные хлопья болезненных органов (в данном случае деревьев, животных и магических существ) пульсировали и отмирали прямо на глазах. Лес погибал от наведенной давным-давно порчи или чего-то очень на нее похожего, и помочь ему было некому.
Повинуясь неожиданному порыву, я отбросила корзинку в сторону и стала осторожно подбираться к предположительному месту страшной воронки. Путаясь в цепких кустах высохшего малинника и шлепая прямо по грязи, мне удалось подойти почти вплотную к энергетическому центру леса. Еще несколько шагов, и я уже стояла на краю поляны с отвисшей челюстью. И было от чего.
Черная выжженная земля кругами расходилась на несколько метров вокруг, а в середине медленно вращался засасывающий всю имеющуюся рядом живую силу вихрь. Его верхушка уходила высоко в небо и расширялась до невероятных размеров, накрывая все, что находится внизу, смертоносным покровом.