— Спасибо, Ронни.
— Да ладно, для чего же еще нужны друзья? К тому же Берт выплатит сверхурочные и деньги на взятки. Люблю видеть гримасу боли, когда он расстается с деньгами.
— Я тоже, — ухмыльнулась я в телефон.
— Что ты делаешь сегодня вечером?
— Иду на вечеринку.
— Что?
Я объяснила, как могла короче. После долгого молчания она сказала:
— Придурочный поступок.
Я была с ней согласна.
— Ты копай на своем конце, а я попробую с этой стороны. Даст Бог, в середине встретимся.
— Хотелось бы так думать.
В голосе ее слышалась какая-то подогретость, почти сердитость.
— Что тебе не нравится?
— Ты ведь идешь без прикрытия? — спросила она.
— Ты ведь тоже одна работаешь.
— Не в окружении вампиров и придурков.
— Это спорный вопрос, если ты в штаб-квартире ЛПВ.
— Не остри. Ты понимаешь, что я хочу сказать.
— Да, Ронни, понимаю.
Ты понимаешь, что я хочу сказать.
— Да, Ронни, понимаю. Ты — единственный мой друг, который может сам о себе позаботиться. — Я пожала плечами, потом поняла, что она этого не видит, и сказала: — А с любым другим будет как с Кэтрин — овца среди волков, и ты это знаешь.
— А взять с собой другого аниматора?
— Кого? Джеймисон считает, что вампиры — лапочки. Берт любит говорить о крупной дичи, но сам свою задницу ни за что не подставит. Чарльз отлично умеет поднимать трупы, но он слаб в коленках, к тому же у него четырехлетний ребенок. Мэнни больше на вампиров не охотится. Он четыре месяца проторчал в больнице, пока его собирали после последней охоты.
— Если я правильно помню, ты тоже была в больнице, — сказала она.
— Я отделалась сломанной рукой и раздробленной ключицей, Ронни. Мэнни чуть не умер. Кроме того, у него жена и четверо детишек.
Мэнни был аниматором, который меня обучал. Он научил меня поднимать мертвых и побеждать вампиров. Хотя, надо признать, я вышла за рамки обучения Мэнни. Он был традиционалистом, не признавал ничего, кроме осинового кола и чеснока. Пистолет он носил как резерв, а не как основной инструмент. Если современная техника позволяет мне поражать вампиров на расстоянии вместо того, чтобы вскакивать на них верхом и протыкать осиновым колом сердце, так почему бы и нет?
Два года назад жена Мэнни Розита пришла ко мне и умоляла не подвергать больше ее мужа опасности. Пятьдесят два — это не возраст для охоты на вампиров, говорила она. Что будет с нею и с детьми? Все это она говорила мне тоном матери, у которой любимого ребенка сбивают с пути соседские озорники. Она заставила меня поклясться перед Богом, что я никогда не позову Мэнни с собой на охоту. Если бы она не плакала, я бы выдержала и отказалась. Плакать дьявольски нечестный аргумент в споре. Как только кто-то начинает плакать, больше разговаривать уже не возможно. Хочется только одного — чтобы этот кто-то перестал реветь, а ты перестала себя чувствовать самым мерзким негодяем в мире. Все что угодно, только не это.
Ронни на том конце провода молчала. Потом сказала:
— Ладно, только будь осторожной.
— Буду осторожна, как девственница в брачную ночь. Обещаю.
— Ты неисправима! — рассмеялась она.
— Это мне все говорят.
— Оглядывайся почаще.
— Ты тоже.
— Обязательно.
Она повесила трубку. Телефон у меня в руках щелкнул и затих.
— Хорошие новости? — спросил Лютер.
— Ага. ЛПВ завели у себя эскадрон смерти. Может быть. Но «может быть» это все же лучше, чем было у меня на руках до сих пор. Смотрите, люди, ничего у меня в карманах, ничего в рукавах и никакого понятия о том, что я, черт меня возьми, делаю. Тычусь носом вокруг, пытаясь выследить убийцу, который убрал двух мастеров вампиров. Если я выйду на верный след, на меня сразу нападут. То есть кто-то попытается меня убить. Правда, это будет забавно?
Сейчас нужна одежда, которая позволит открыть шрамы и прикрыть оружие. Непростая комбинация.
Придется всю вторую половину дня шляться по магазинам. Терпеть этого не могу. Рассматриваю как неизбежное зло наряду с брюссельской капустой и туфлями на высоких каблуках. Конечно, это куда лучше, чем жить под угрозой, что тебя убьют вампиры. Стоп, сегодня вечером мне предстоит и поход по магазинам, и угроза от вампиров. То есть прекрасный субботний вечер — лучше не придумаешь.
23
Маленькие пакеты я переложила в один большой, чтобы оставить руку свободной для пистолета. Вы бы удивились, узнав, какую хорошую мишень вы собой представляете, жонглируя двумя пакетами покупок. Сначала их надо бросить — это если ручка пакета не застрянет на кисти, — потом потянуться за пистолетом, вытащить, навести и выстрелить.
Пока вы все это будете делать, тот парень выстрелит дважды и уйдет, мурлыча «Дикси» сквозь зубы.
Весь день я была охвачена манией преследования и глядела, кто там появляется рядом со мной. Есть за мной хвост? А тот мужчина — не слишком ли долго на меня смотрит? А шарф вокруг шеи этой женщины — не потому ли, что у нее там укусы?
Когда я вернулась к машине, шею и плечи у меня сводило в ноющие узлы. Но самым пугающим из всего, что попалось мне в этот вечер, были цены на фирменные вещи.
Когда я вышла к машине, мир все еще был ярко-синим и дышащим жарой. В магазинах легко перестать замечать ход времени. Это замкнутый мир с кондиционированием воздуха и контролем климата, где ничто реальное с тобой не соприкасается. Диснейленд для покупкоголиков.