— Или это старик, — сказал капрал.
Зазвонил телефон. Сержант схватил трубку и через секунду уже стремглав мчался по асфальтированной дорожке к офицерской столовой.
Русский капитан со скучающим видом потягивал пиво, его китель висел на спинке стула.
— Что вам надо, сержант? — лениво спросил он.
— Он появился. Тот, о ком нам говорили. Который убил парня.
Капитан быстро поставил кружку на стол.
— Вы поймали его передачу?
— Запеленговали. С Витмаром. Группы по четыре. Медлительная рука. Район Калькштадта. Рядом с одной из наших частот. Зоммер записал передачу.
— Боже мой, — тихо сказал он.
Сержант нахмурился.
— Что ему надо? Зачем его засылать сюда? — спросил сержант.
Капитан застегивал китель:
— Спросите в Лейпциге. Может, там вам ответят.
Глава 21
Было очень поздно.
Огонь в камине у Контроля хорошо горел, но он недовольно ворошил его кочергой. Контроль страшно не любил работать по вечерам.
— Вас хотят видеть в Министерстве, — раздраженно сказал он. — Теперь о рабочем распорядке. Это никуда не годится. Почему все так разволновались именно в четверг? Чтобы сорвать нам уик?энд? — Он оставил кочергу и сел опять к столу. — На людей больно смотреть. Какой?то идиот развел бурю в стакане воды. Удивительно, во что ночь превращает .человека. Ненавижу телефон. — Перед ним стояло несколько аппаратов.
Смайли предложил ему сигарету и не глядя взял одну сам.
— Какое министерство? — спросил Смайли.
— Леклерка. Вы хоть отдаленно представляете себе, что происходит?
Смайли сказал:
— Да. А вы разве нет?
— Леклерк — такой пошляк. Да, я считаю, что он пошляк. Он думает, что мы с ним конкуренты. Зачем мне нужна его ужасная милиция? Чтобы вместо прачечных собирать грязное белье со всей Европы? Он думает, что я хочу его проглотить.
— А разве нет? Почему мы тот паспорт объявили недействительным?
— До чего он глуп. И какой пошляк. Зачем только Холдейн с ним связался?
— Когда?то у Холдейна была совесть. Как у каждого из нас. Ему удалось с ней справиться.
— Господи! Это шпилька в мою сторону?
— Это нужно Министерству? — резко спросил Смайли.
Контроль взял несколько листов бумаги:
— Вот эти, из Берлина, вы видели?
— Они поступили час назад. Передачу засекли американцы. Группы по четыре буквы, примитивный буквенный цифр. Американцы говорят, из района Калькштадта». «Где это, черт возьми?
— На юге от Ростока. Передача продолжалась шесть минут на одной и той же частоте. Они сказали, что это было похоже на радиолюбителя, на его первую пробу. Передача велась по схеме, которая употреблялась на войне: они спрашивают, не наша ли это работа.
— И что вы ответили? — быстро спросил Контроль.
— Я сказал — нет.
— Так я и думал. Господи помилуй.
— Я вижу, вы не слишком озабочены, — сказал Смайли.
Казалось, Контроль вспоминал что?то давно минувшее.
— Я слыхал, Леклерк в Любеке. Симпатичный городок. Мне очень нравится Любек. В Министерстве вас срочно хотят видеть. Я сказал, вы будете. Какое?то совещание. — Он прибавил с настойчивостью:
— Вы должны пойти, Джордж. Мы производим впечатление чудовищных дураков. Про нас написано в каждой восточногерманской газете, они орут о мирных конференциях и подрывной деятельности. — Он махнул рукой на телефон. — И Министерство тоже. Боже, как я ненавижу штатских бюрократов!
Смайли слушал его со скептическим выражением.
— Мы могли остановить их, — сказал он. — У нас было достаточно информации.
— Конечно, могли, — мягко сказал Контроль. — Знаете, почему мы этого не сделали? Да просто из идиотской христианской благотворительности. Мы не мешаем им играть в их военные игры. А теперь вам лучше идти. И, Смайли…
— Да?
— Будьте повежливей. — И невинным голосом:
— Завидую я все?таки немцам, что у них этот город, Любек. Помните, там ресторанчик, как он называется? Куда Томас Манн приходил пообедать. Так интересно.
— Никогда он там не обедал, — сказал Смайли. — То, о чем вы говорите, разбомбили начисто.
Смайли все не уходил.
— Позвольте спросить, — сказал он. — Вы, впрочем, не станете отвечать. Но спросить очень хочется. — Он не смотрел на Контроля.
— Дорогой Джордж, ну что на вас нашло?
— Мы дали им тот паспорт. Который был объявлен недействительным… ненужную им службу курьеров… старый передатчик… документы, данные разведки границы… а кто сообщил в Берлин, чтобы прощупывали эфир? Кто сообщил частоты? Мы даже дали Леклерку кварцы, верно? Это тоже была только христианская благотворительность? Просто идиотская христианская благотворительность?
Контроль смутился.
— Что вы хотите сказать? Как некрасиво. Кто способен на такой поступок?
Смайли уже надевал пальто.
— Доброй ночи, Джордж, — сказал Контроль и потом яростно, словно утомившись от дружеского обращения:
— Одна нога здесь, другая там. И не забывайте о дистанции между нами. Вы трудитесь на благо нашей страны. Я не виноват, что они умирают так долго.
* * *
Наступил рассвет, а Лейзер так и не заснул. Ему хотелось принять душ, но он боялся выйти в коридор. Боялся пошевелиться. Он знал, что, если за ним уже охотились, надо было выйти в нормальное время, а не выскакивать из гостиницы посреди ночи. Никогда не беги, учили его, не выделяйся из уличной толпы. Он мог выйти в шесть утра, это не было слишком рано. Тыльной стороной ладони он провел по подбородку, по острой и жесткой щетине.