Долифандра пыталась убедить людей, что они слишком перестраховываются, что они чересчур требовательны и придирчивы.
— Лучше сто раз перестраховаться, чем один раз провалить операцию. — Заявляли ей в ответ офицеры космической разведки.
Свободное от тренировок время каждый из космонавтов проводил по-своему.
Яна Чжи ставила опыты над односторонней тканью. Ей почему-то казалось, что и на Земле вполне возможно создать нечто подобное. Олаф Бьорнсен старался узнать все о Лесном Народе. Его товарищи никак не могли убедить гиганта в тщетности его надежд на какие-то ответные чувства со стороны Феи Шипов.
Максим Фрадов начал всерьез ухаживать за Диньзиль Лафринсель. Эльфинка родилась на Желтой Бусине незадолго до вторжения темных эльфов. Ее дед был одним из магов-правителей, пытавшихся сопротивляться армии короля-Дракона. Его убили. Так что у Диньзиль имелись веские причины для личной ненависти к темным эльфам.
Эльфины с Желтой Бусины больше всех обитателей Ожерелья походили на людей. Диньзиль по человеческим меркам была очень мила: солнечно-янтарные кудри до плеч, открытое лицо с легким налетом детской наивности, миндалевидные изумрудные глаза, гибкая притягательная фигура. Тем не менее, эльфы и эльфины Черно-Белой Бусины вовсе не считали ее красавицей — здесь привыкли к другим стандартам оценки внешнего вида, идеалом которых считалась величественная и царственная Дилафисса Долифандра. Тем приятнее для Диньзиль были знаки внимания, которые ей оказывал пришелец из другого мира, посланный судьбой защитник и спаситель королевских эльфов, мститель за ее погибшего деда.
— Смотри, Максим, эта эльфинка околдует тебя, как Тризелна Олафа. Будешь мечтать и сохнуть. — Яна говорила так не потому, что ревновала, скорее, ее беспокоили те изменения, которые происходили со всеми людьми. — Разве ты не видишь, что мы все меньше и меньше думаем о возвращении на Землю? Сначала у нас вылезли все лишние волосы, и мы внешне стали похожи на местных жителей. Теперь и наши мозги начинают работать так же, как у эльфов. Мы меньше вспоминаем прошлое, меньше строим планов на будущее. Нас тянет к растительной пище…
— И нас тянет на эльфов… — Усмехнулся Максим. — Раз уж начала, то договаривай до конца. Возможно, ты права. Мы расслабились и утратили самоконтроль. Но разве тебе самой не хотелось попробовать чего-нибудь нового? Вот тот эльф… как его… кажется, Лординн Лафароллин, он тебя так обхаживает…
— Это не имеет значения. — Отрезала Яна. — Мне некогда заниматься этой ерундой. Только вы, мужчины, можете мечтать совокупиться с этими… совершенно чужими существами.
— Ну, во первых, они не такие уж и чужие. А во вторых… Яна, когда я произношу «Лординн Лафароллин», у тебя краснеют уши.
— Идиот. — В шутку обиделась девушка.
— Да ладно тебе. Отдохни, расслабься. Позволь себе маленькую шалость.
— А ты уже позволил себе эту шалость? С Диньзиль?
Максим смутился:
— Честно говоря, пока нет. Здесь все не так, как у нас в «учебке». У нас все было проще.
— Ну да. — Глаза Яны заволоклись мечтательной дымкой. — Помнишь, когда нас с тобой на двухместном штурмовике отправили на Луну?
— А мы прилетели на четыре часа позже!
— Да. Секс в невесомости — это покруче, чем любовь с эльфами.
Они рассмеялись. Им было, что вспомнить.
Максим первым посерьезнел и напрямую спросил:
— Ты завела этот разговор, чтобы напомнить мне о долге космического разведчика?
Яна посмотрела ему в глаза:
— Да.
— Я пока не забыл, что являюсь землянином. Лучше скажи это Олафу.
Лучше скажи это Олафу. Бедняга совсем засох. Уж лучше бы он влюбился в эльфинку… или в тебя, чем в эту… с крылышками. Может, ты ему напомнишь о ваших совместных дежурствах на спутнике «Сигна-21»?
У Яны покраснели уши.
— У меня другое предложение. — Сказала она. — Когда мы окажемся в лагере темных эльфов, я использую план «Е», вариант «восемь».
Максим остолбенел:
— Ты в своем уме, милая?! Если все, что нам рассказали, правда…
— Вот именно, «если».
— Я понял, ты не веришь, что нам помогут добраться до Земли. Пойдем к Олафу. Мы все должны участвовать в жеребьевке.
— Я это предложила, мне и выполнять. — Упрямо сказала Яна.
— Еще чего! — Возмутился Максим и взял ее за локоть. — Я с тобой, в общем-то, согласен. Так что будем тянуть жребий.
Они отправились искать Олафа. Их товарищ занимался тем, что сидел на бруствере окопа, жевал приличный кусок копченого мяса и задумчиво наблюдал за тем, как на плацу десантники занимаются фехтованием.
— Ну вот, а ты говорила, что нас всех тянет на растительную пищу. — Полушутя, полуукоризненно сказал Яне Максим.
Эльфы и большинство эльфинов были стопроцентными вегетарианцами. Во дворце принца Кинтэлла людям специально заказывали мясные блюда из ресторанов троллей или ферстидов. На воздушном корабле им приходилось питаться тем же, что употреблял в пищу остальной эльфийский экипаж. Поэтому здесь, в «научном городке», где вместе с эльфами жили тролли и ферстиды, люди старались наесться мясом впрок.
Олаф, не переставая жевать, похлопал рукой по брустверу:
— Присаживайтесь, посмотрите на этот цирк.
Эльфийское фехтование, и правда, со стороны выглядело довольно забавным. Казалось, что люди перенеслись на несколько сотен лет назад, в эпоху изысканных придворных при дворах просвещенных монархов. Вместо эффективных приемов, нацеленных на быструю победу, эльфы применяли изящную балетоподобную технику и манерные поклоны. Самое смешное, что «правильных» ударов в арсенале эльфов насчитывалось не так уж и много. Поэтому, исчерпав их запас, солдаты переходили на тупую прямолинейную рубку-резню.