В проломах показались фигуры васпанов. Всеми своими четырьмя корневидными руками они держали странные конструкции, похожие на громадные губные гармошки.
— Ложись! — Перекрыл шум боя голос Феи Шипов.
Лесные эльфы мгновенно сложили крылья и вжались в крышу, стараясь использовать каждую маленькую щелочку. В то же мгновение «губные гармошки» васпанов затрещали, и из них веером полетели черные шипы длиной с палец. Ближайших темных эльфов буквально разнесло на мелкие кусочки, многие получили смертельные раны. От острых шипов не спасали даже чешуйчатые панцири. Но те, кто находился чуть дальше, избежали смертельного шквала. С яростными воплями темные эльфы выхватили из ножен ятаганы и бросились рубить лежащих на земле малышей.
С яростными воплями темные эльфы выхватили из ножен ятаганы и бросились рубить лежащих на земле малышей. Те, естественно, не стали дожидаться, когда их настигнут удары, вновь взвились в воздух и бросились на врагов.
— Вперед, здоровяки! — Заорал Зеленушка.
Люди и тролль вступили в сражение. Краем глаза косморазведчики замечали, что по веревкам с кораблей спускаются свежие солдаты, дракенсы пикируют, сверху прикрывая темных эльфов от атак крылатых малышей, васпаны, до того неподвижно стоявшие на крыше, также начали орудовать своими огромными секирами. Ряды сражающихся смешались. Теперь бой велся только на холодном оружии. Да и не бой это был, а безобразная кровавая резня, поножовщина…
Чтобы выжить в этой мясорубке, людям приходилось прикладывать все свои силы.
— Какие, к черту, «правила»?! — Скрежетал зубами Олаф, раскраивая мечом шлем одного темного эльфа и одновременно всаживая нож из спаскомплекта в горло другому.
Максим уже успел сломать меч дракенса и вооружиться двумя эльфийскими ятаганами. Теперь он описывал сверкающие круги и восьмерки, вскрывая черно-красные чешуйчатые панцири, как банки с консервами. Яна сочетала прямые выпады с подрезающими движениями при обратном ходе слегка вогнутых ятаганов. Самим людям остерегаться следовало только прямых рубящих ударов. Тефлопластовая ткань костюмов косморазведчиков была достаточно прочна, чтобы выдерживать несильные режущие попадания. Тролль следовал по пятам за людьми, молотя своей дубиной направо и налево.
Вскоре темные эльфы поняли, что основная опасность им грозит не от юрких крылатых малышей, не от мощных кряжистых васпанов, а от похожих на них самих существ. Вскоре космонавтам пришлось буквально гоняться за своими врагами. Никто не желал скрещивать с ними оружие. В битве наметился перелом. Темные эльфы дрогнули. Дракенсы поднялись выше, стараясь держаться поближе к воздушным кораблям.
И тогда сверху раздался крик:
— Дорогу графу Бестиасту!
Темные эльфы как будто обрели второе дыхание. Они бросились в отчаянную атаку, оттесняя защитников дворца от того места, где с кораблей свешивались веревки. На освободившееся пространство спустились четверо эльфов. Трое в широких черных плащах с капюшонами, с вышитыми на плечах и спинах алыми ромбами. Один в алом плаще, в шлеме с полумаской.
Этот последний вытянул перед собой тонкие руки с длинными белыми пальцами и произнес фразу на незнакомом языке. Тонкие губы искривила торжествующая усмешка, когда лесные эльфы попадали на крышу, внезапно потеряв способность к полету.
Не успели враги воспользоваться полученным преимуществом, как послышался ответный возглас Феи Шипов, и эльфы, жужжа стрекозиными крылышками, прыснули из-под ног противников.
— Покажись, Фея Тризелна! — Повелительным голосом произнес Бестиаст. — Пришло время сразиться со мной!
— Я здесь!
Сквозь ряды прекративших сражение воинов стремительно пронеслась зеленая крылатая молния, ударилась в крышу в трех метрах перед графом и превратилась в высокую стройную девушку. Глаза Тризелны возбужденно сверкали, на щеках играл румянец. Стрекозиные крылышки исчезли, а легкое платьице преобразилось в одеяние, достойное королевы. Фея Шипов изящно вскинула вверх руки и нараспев произнесла сложное заклинание, состоящие из причудливо переходящих друг в друга гласных звуков.
Граф Бестиаст заметно покачнулся, но сохранил равновесие. В ответ он прокричал что-то отвратительное, от чего по лицу и платью Тризелны побежали огненные змейки. Но змейки потухли, а вот плащ графа задымился.
Бестиаст одним движением сбросил его и швырнул в лицо Феи. Та легко отклонилась, плащ пролетел несколько метров и попал в одну из башенок. В то же мгновение растения почернели и съежились, как будто политые кислотой. Граф остался в черной куртке, расшитой алыми письменами. Надписи как будто текли по одежде, завораживая своей сверхъестественной красотой. Внезапно они поднялись в воздух и потянулись к Тризелне, словно клочья тумана. Фея одним резким взмахом руки рассеяла их.
Космонавты с профессиональным интересом внимательно наблюдали за колдовским поединком. Сражение остановилось. Эльфы с обеих сторон замерли и не сходили с места, наверное, опять соблюдали какие-то «правила». Тем не менее Олаф не переставал следить за одним из эльфов в черном плаще, который незаметно, шаг за шагом, обходил Тризелну сбоку. Он не ошибся. Внезапно из-под широкой одежды сверкнул обнажаемый серпоподобный меч. Его вогнутое лезвие было нацелено на шею Феи Шипов. Казалось, смерть волшебницы неотвратима, но Бьорнсен отвел удар своим ятаганом и вонзил его в грудь врага.