— Часть его, — поправил Онтеро. — Основной кристалл был у отца Катрины, когда он погиб.
— Ну и что? Подумаешь, кусочек камня в гарде! Вон у некоторых рыцарей, куски рога единорога в рукоятях мечей. Это же не означает, что они вожаки этих табунов.
— Камень светится! — втолковывал мне Онтеро. — А это означает, что есть Владыка и он жив! Ты понимаешь? Ты и есть Владыка! Никто, кроме рода Белокрылов, не может владеть Камнем Власти!
— Что-то тут не вяжется, — задумчиво сказал я, пытаясь вспомнить. — Когда я в первый раз взял Лист, камень не светился. Это я помню точно. Когда во второй раз, он тоже не особо старался. Полный накал он включил в лесу, когда я объяснял тому дроу, что тот ошибся, нападая на нас. А ведь по идее, он должен был включиться, когда я родился на свет. Кто мне объяснит эту подробность?
— Не я, — пожал плечами Онтеро. — Это жриц Храма надо спрашивать.
Я перевел взгляд на Катрину. Он кивнула, соглашаясь с Онтеро.
— Вот тогда, когда спросим, и будем решать, как меня называть! — отрубил я. — А пока я — Влад. Не Владыка, а Влад. Понятно?
— А разве это не одно и то же? — удивленно спросила Катрина.
— Нет! Влад — это имя. В то время, как Владыка — это должность.
— Ты своим родителям спасибо скажи, — прокомментировал со своего места Валерка. — Что они тебя так назвали. И не фиг было свое имя на местный диалект переводить.
— А я и не переводил! — огрызнулся я. — Оно как-то само перевелось.
— Вот и получаешь последствия неконтролируемого перевода! — хмыкнул Сема. — Я, к примеру, не переводил. И все в порядке.
— А чего тебе переводить, если ты сам полностью перевелся? — огрызнулся я. — Ты первым дезертировал из человеков в эльфы! Тебе, все равно, дали бы новое имя.
— Это запрещенный прием! — запротестовал Семен. — Я не виноват! И потом, если бы не я, были бы вы здесь!
— Что есть, то есть, — вынужден был признать я. — Значит, решаем так: делаем дело, потом спрашиваем жриц Храма, тогда и будем знать, как меня называть. Хотя, честно скажу, меня ваше упорное желание видеть меня Владыкой — не греет!
Мы все с удивлением пялились на открывающуюся перед нами картину. Одна Катрина, смотрела с любопытством. Ну, она-то тут еще не бывала. Я имею в виду таверну «У веселого Барбуса».
Дверь новая. У двери двое здоровых мужиков. Я бы даже сказал, что это скрытые айраниты. Но нет! Не айраниты. Онтеро тоже удивлен. К тому же он как-то сказал, что мы чувствуем нашу кровь. Здесь, никаких ощущений. Здоровые, но люди! И в этой местности так: если здоров, то туп. Сила заменяет недостаток интеллекта. А то, что заменяет, было видно по лицам этих индивидов. В руках короткие и внушительные дубинки. По тому, как ловко они умещались в здоровых лапах этих дядей, было видно, что владеть ими умеют. Короче, профессиональные вышибалы. Непонятно только, что они тут делают.
Я спрыгнул с Джупана и подошел поближе. Взгляды церберов сфокусировались на моей персоне.
— Где хозяин? — деловито спросил я.
— Клюб закрыт! — сообщил мне один из вышибал.
— У тебя что, со слухом проблемы? — осведомился я. — Я тебя не спрашивал: открыт, или закрыт. Я тебя спрашивал: где хозяин. Разницу чувствуешь?
— Клюб закрыт, — угрюмо повторил вышибала, удобнее перехватывая дубинку.
Ясно! В примитивное пропускное устройство вставлена одна единственная фраза. Иных вариантов ответа не предусмотрено. Вероятно, есть что-то, переключающее это несчастье на «вход», но что именно? Создавалась ситуация имеющая два решения. Одно длительное (сторонник его — Сема, по лицу видно), второе — краткое (мое, тут и к бабке не ходи).
Страж двери, так и не успев ничего сообразить, неожиданно налетел на своего товарища. Масса, умноженная на неожиданность, создала силу инерции, непреодолимую для обоих держиморд. Они так и загрохотали своим набором костей и дубинок по мостовой.
— А разница была, — сообщил я двум телам на мостовой.
Створки двери, от хорошего пинка ногой, резко распахнулись.
— Входи дорогой Карлсон! Ну, и вы, малыши, тоже, — провозгласил я, переступая порог. — Эй, хозяин! Дверь сего заведения была гостеприимно распахнута. Вот мы и зашли.
В глубине помещения, за дверью на кухню, что-то загрохотало и коротко ругнулось. Дверь приоткрылась, и в проем осторожно просунулась голова хозяина таверны.
— Кто там? — осведомилась она хриплым голосом. — Клюб пока еще закрытый. Приходите вечером. И вообще, кто вас впустил?
— Та-ак, — протянул я. — Зазнался, значит! Не узнаешь, значит. Кто нас впустил спрашиваешь, значит. Ну, теперь не обижайся!
— Влад, ты один справишься? Или все же разрешишь мне присоединиться? — с нездоровым интересом спросил Валерка, становясь рядом со мной.
— А может, сначала споем? — вмешался Онтеро.
— А может, сначала споем? — вмешался Онтеро. — Так он тебя быстрее узнает. Заодно, и дадим всем знать, что мы прибыли.
— Смотри, Влад! А ведь вон тот, на полотнище, на тебя здорово похож, — заметил Семен, указывая на кусок ткани, висевший в противоположном конце зала.
— Ну, не то, чтобы очень. Но сходство есть, — кивнула Катя.
— О! Кто к нам пожаловал? — наконец-то сообразил хозяин. — Сам основатель с соратниками! Нет-нет! Для вас вход всегда открыт! Проходите, присаживайтесь! …Эй! Кто там? Ану, быстро поднимите вещи дорогих гостей наверх, в их комнаты! Теперь понятно, почему вас пропустили на входе. Надо же, какие сообразительные парни мне попались!