Судя по сразу поскучневшим лицам кавалеров, эта идея восторга не вызывала. Решиться на такой подвиг им было, пожалуй, даже труднее, чем на само путешествие.
— Но…, — начал было один из них.
— Молчать! — решительно приказал Кетван. — Если ради того, чтобы совершить подвиг, мы должны пойти на какие-то жертвы, то мы на них пойдем, не моргнув глазом! Не нам, кавалерам Сумрачных походов, боятся трудностей! Вспомните, как блестяще мы справились в Туркорках. А ведь там мы не могли смочить горло целых три дня!
— Но сейчас-то, этих дней будет больше, чем три, — жалобно заметил еще один из добровольцев.
— Значит, мы, то испытание перенесли, в преддверии этого, — убежденно заявил Кетван.
Фориэль довольно засопел. Вот ведь! Эльф, а любит делать пакости ближним, не хуже человека.
Фориэль довольно засопел. Вот ведь! Эльф, а любит делать пакости ближним, не хуже человека.
— В конце-то концов, я никого не заставляю, — пожал плечами я. — Хотите — давайте клятву и едите с нами. Не хотите — не давайте! Тогда, оставайтесь здесь и наливайтесь элем по самые уши.
— Но только уже не в статусе кавалеров нашего ордена! — рявкнул Кетван. — Кавалеры нашего ордена способны на любые жертвы ради великих целей, и слабакам не место в наших рядах!
Ух, ты! А круто Кетван их взял и держит! Вон, ни один и пискнуть не посмел.
— Мы принесем тебе, благородный Влад, такую клятву, — хмуро сообщил мне Кетван, но, все же, обернулся и еще раз обвел взглядом свой заметно опечаленный отряд.
— Вот теперь я знаю, что говорить Нортоноэлю и о чем умолчать, — довольно сообщил мне Фориэль.
— Ну, и? — с интересом обернулся к нему Валерка.
— Что Влад взвалил на свои плечи задачу отучить своих лоботрясов от выпивки. И это у него займет массу ближайшего времени. Каким именно образом Влад это будет делать, как раз говорить и не обязательно.
Мы двигались в направлении Туркорок. Наш «экспедиционный корпус» уже представлял собой внушительное зрелище. С виду это было похоже на выезд благородной дамы, которую сопровождают десяток кавалеров. Ну, и еще три лошади, во главе с Леблоном, которые тащили на себе наши припасы. Джупан и Орис, к нашей радости, не обратили на лошадей никакого внимания. Видимо, тут все дело было в том, что они были не благородных кровей эльфийских скакунов. Что нас вполне устраивало.
На первом же привале, Валерка провел показательный поединок против пяти кавалеров. Напрасно крепкие парни Кетвана пытались что-то предпринять в отношении Валерки. Я уже не говорю о том, что они мешали друг другу. Валера, танцуя, проходил мимо них, обозначая удары. Особо ему нравилось обозначать удары по пятой точке противника. Бой свелся к тому, что теперь каждый кавалер озабоченно прикрывал свои драгоценные ягодицы, уже не помышляя о нападении на Валерку. Сторонние зрители уже изнемогали от хохота, когда Валерка решил прекратить бой, в виду своего явного преимущества.
— Вот! — горделиво предстал перед своими взмыленными бойцами Кетван. — Вы увидели искусство Валери! А благородный Влад не уступает ему, если и не превосходит, в искусстве благородной сечи. Теперь вы поняли, почему вам нельзя употреблять эль во время этого похода? Если вы и на трезвую голову не могли даже зацепить Валери, то, что тогда говорить о вас пьяных?
— Ну, может быть, выпимши, мы и смогли бы зацепить, — хмуро пробурчал коренастый крепыш, печально рассматривая длинную царапину на руке, оставленную Валеркой ему на память.
— Угу, — согласился Сема, ухватив его руку, для того чтобы залечить царапину. — Падая на землю, чтобы заснуть вечным сном. Даже я, слабо разбираясь в ваших варварских железяках, вижу, что вас еще учить и учить этому делу.
— Вот Валери этим и займется, — кивнул я. — Нам там нужно будет не «пушечное мясо», а бойцы.
— Что? — сердито обернулся ко мне Валерка. — Я учить буду? А ты чем будешь заниматься? Осуществлять чуткое руководство?
— Ну, это тоже не лишнее дело, — пришлось напомнить мне. — Но, так и быть, несколько вводных уроков я преподам.
— А можно и мне присоединиться? — глаза у Кетвана загорелись нешуточным азартом.
— Почему нет? — хмыкнул я. — Только учтите, у меня школа боя не Фориэля, а Орантоэля.
— А ты, Влад, все-таки изверг, — печально заметил Валерка, которого даже передернуло, при воспоминании о тренировках.
— Ничего! — философски глядя на материал, заметил я. — Если хотят выжить — пусть попотеют. Ну, что? Война войной, а обед по расписанию? Онтеро, что там у нас с обедом?
— Если Валери за него не возьмется, то не будет, — бодро отрапортовал Онтеро.
Ну, что? Война войной, а обед по расписанию? Онтеро, что там у нас с обедом?
— Если Валери за него не возьмется, то не будет, — бодро отрапортовал Онтеро.
Валерка, закатив глаза к небу, обреченно вздохнул.
— Это же столько рыл в отряде, и даже есть одна женщина, а готовить только мне! Где справедливость?
— А ты скажи еще один раз «женщина», и сразу ее найдешь, свою справедливость, — прищурилась Катрина. — И будет она заключаться в твоей безвременной кончине. Во-первых: я девушка, а во-вторых: что это за намеки на готовку пищи? Вообще-то, можно готовить по очереди. Или вы решили свалить ее на мои хрупкие плечи?