Раскрыть ладони

Интересно, что она могла понять? Я свои поступки вообще не разбирал по косточкам, а Карин над ними, оказывается, упорно размышляла. Наверняка, навоображала такого…

— Не обманщик вы. И никогда им не будете. Если с какой женщиной дружбу-любовь водите, то на других не заглядываетесь. Потому что не хотите, чтобы и ей, и другим больно было. Ох, и почему мне в юности такой мужчина не встретился? Уж я бы за него руками и ногами держалась!

— Может быть, еще встретится. Откуда вам знать?

— Может, и встретится, — согласилась Карин, вздыхая. — Да только теперь, хочу, не хочу, каждого по вам мерить буду.

— Не нужно! — Я успокаивающе поцеловал кончики дрожащих от волнения пальцев. — Все люди разные. И у каждого должна быть своя мерка. Я ведь тоже не во многом хорош.

— А и пусть! Только в том, что мне видно, лучше и быть не нужно!

Вот как? А ведь мне впору гордиться услышанным. Но почему-то радость уступила свое законное место горьковатому сожалению. Не от того человека я хотел бы получить похвалу, не от того… Но быть неблагодарным не собираюсь.

— Вы очень добрая женщина, dyesi. И очень щедрая.

Она помолчала, потом с легкой обидой заглянула мне в глаза:

— Но вы все равно не придете?

— Почему же, приду. Между нами и так есть договоренность, я не собираюсь ее разрывать. А если смогу помочь еще чем, только скажите. Но согласиться на ваше предложение… Не могу. Сейчас не могу. Простите.

— Если сейчас не говорите «да», то и потом не скажете, — сделала верный вывод купчиха. — А и ладно. Только теперь душенька моя стала спокойна. К тому же… «Нет» вы тоже пока не сказали!

Она вдруг лукаво подмигнула мне, становясь похожей на шаловливую девчонку, с заметной неохотой высвободила свои пальчики из моих и отправилась к служке требовать отрез то ли синего шелка, то ли зеленого, я уже не прислушивался. Я стоял, разглядывая свою ладонь и почему-то думал о ней, как об осиротевшей.

Конечно, предложение Карин не для меня. Помогать в лавке? Довольно постыдное занятие для мага. Но объяснять это женщине не буду. Никогда. Потому что она не поймет.

Чтобы выжить, можно пойти на любые сделки с совестью и гордостью, это верно. Но мне мало выжить. Я хочу ЖИТЬ. И жить именно так, как мне видится правильным. Продолжить свой род, к примеру. И сделать так, чтобы имя Нивьери произносили с уважением, а не презрительно сплевывая.

Проклятие, пальцы пахнут все тем же, хотя оттирал их с утра в мыльном растворе со всей возможной старательностью! Странный запах. Словно я вчера покойничка щупал. Долго и настойчиво.

* * *

— Ты никогда не опаздываешь?

К сожалению.

И на встречу с собственной смертью наверняка явлюсь заранее. Чтобы не заставлять достойную dyesi ждать.

— Я пришел в назначенное время. Это предосудительно?

Последний из рода Амиели, тяжеловесный седовласый Райт, будущий супруг моей бывшей возлюбленной и просто не слишком приятный в обхождении человек, на мгновение остановил взгляд на моем лице, от чего мне стало весьма неуютно. Поэтически говоря, сырость, витавшая вокруг, нашла лазейку к моим внутренностям, а чувствовать себя заиндевевшим камнем… Не то ощущение, к которому я стремлюсь. Совсем не то.

— Предосудительно? Пожалуй, нет. Всего лишь, немного странно.

— Я всегда соблюдаю условия договоренностей.

— Похвально. Но говоря о странности, я имел в виду как раз твое согласие.

— Согласие на что?

— На столь поздний час.

Да, поздний вечер — не самое удобное и безопасное время для прогулок по городу. И хотя по Верхним кварталам стражники ходят охотнее и чаще, чем по Нижним, да и смотрят за порядком усерднее, и тут, и там есть возможность нарваться на любителя чужих кошельков и чужих душ. Потому что, несмотря на все строгости законов, отчаянные люди находятся везде. Вот как те двое в квартале Медных голов. Убивать меня, конечно, не собирались, но покалечили бы изрядно.

— Право выбора принадлежало вам, а не мне.

— Но ты мог возразить.

Чего он пытается добиться этим разговором? Просто коротает время? Так пусть позволит мне уйти, а сам позовет Келли, с которой можно заняться чем-то куда более приятным, нежели…

— Зачем? Если вы назначили именно такой час, значит, вам это важно. И другой стороне остается только принять поставленные условия.

— Тут ты прав. Мне — важно. Кому-то еще, вполне возможно, наплевать… А из тебя вышел бы хороший слуга. Послушный.

В последнем слове послышалось нечто, похожее на злорадство. Или на удовлетворение. Но мне не захотелось углубляться в тщательный разбор впечатлений:

— Вы пригласили меня для беседы?

— Разумеется, нет. Делай свое дело.

Он и в этот раз не соизволил принимать меня лежа, чтобы хоть немного облегчить доступ к больным ногам. Пришлось снова опускаться на колени, подкладывая под задницу собственные пятки — сиденье не особенно удобное, но единственное из доступных.

Сегодня вены выпирали поменьше, и мне вовсе не мерещилось в рассеянном свете свечных огоньков: пальцы сообщали со всей уверенностью, что мое вмешательство принесло плоды. Пока еще небольшие, совершенно незрелые, хрупкие, но тем не менее, обнадеживающие. Ноги я старику поправлю, сомнений нет. А вот что делать с просьбой Келли?

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142