Правда, одним смыслом теперь стало меньше. Хватит ли оставшихся в наличии для продолжения жизни? Надо подумать.
Какое-то время мне не нужно теперь заботиться о накоплениях для будущей семьи, стало быть, смогу употребить деньги на иные надобности. Хотя, у меня и накоплений-то пока не было… И не будет. Но придется искать новую подружку и, похоже, в этот раз не следует давать волю чувствам, договоримся с ней сразу, определим выгоду каждого, заключим договоренность… Тьфу. Даже звучит мерзко. Ведь не смогу же, будь оно все проклято! Не смогу!
Почему никак не научусь просто БРАТЬ? Почему прежде спешу отдать что-нибудь свое, пусть меня ни о чем не просят и ни на что не надеются? А отдав, робко ожидаю получить в ответ хотя бы столько же, и каждый раз попадаю впросак. Почему продолжаю верить, раз за разом убеждаясь в лживости мира?
А какой был хороший пример прямо перед глазами! Родная матушка. Первая красавица города. И первая стерва, как оказалось. Но отец ее все равно любил, иначе бы не потакал безумным капризам и не сносил с благоговейным смирением истерики и скандалы. Каждый месяц дарил что-то дорогое. А матушка норовила по пять раз на дню разрыдаться, причитая, что он ее бросит и женится на другой, потому что… И тут на сцену вечно выволакивали меня.
В отсутствие отца дома мое существование почти не замечалось или сопровождалось требованиями принести, унести, сходить за покупками, прибраться в комнатах, не более. Зато когда семья собиралась вместе, меня удостаивали скорбных взглядов, поглаживания по голове, сетований на то, какой сыночек бедный и несчастный… Правда, в детстве я не понимал суть материнских уловок, а в юности, начав изучать магию, уже попросту не обращал внимания, чтобы не тратить зря время. Наверное, матушку это обижало. Но за свои обиды она отплатила с лихвой!
Никто в городе не успел и глазом моргнуть, как неожиданно овдовевшая красотка сняла с себя заботы по воспитанию сына, отдав опеку в руки городского приюта, а все имущество продала, выручив сумму, достаточную для безбедной жизни вдалеке, и навсегда покинула Саэнну. Наверное, побоялась, что если останется где-то рядом, получит от меня… много чего болезненного.
А ведь есть, за что ее прибить. Есть. Не хотела больше иметь дела с магами? На здоровье. Но продавать отцовские книги? Они ведь никому не были нужны, кроме меня. Сколько она получила? Горсть монет. А у меня отняла почти половину жизни, в течение которой придется зарабатывать деньги на выкуп, потому что скупщик быстро понял мою заинтересованность и установил такие цены, у-у-у! Для меня мало приемлемые. Конечно, я стараюсь, и кое-что уже выкупил. Но сколько еще осталось… Неужели, матушка так ненавидела магию и все, с ней связанное? Или хотела отомстить? Но разве мстят своему единственному ребенку?
Правда, ребенком я тогда уже не был.
Конечно, я стараюсь, и кое-что уже выкупил. Но сколько еще осталось… Неужели, матушка так ненавидела магию и все, с ней связанное? Или хотела отомстить? Но разве мстят своему единственному ребенку?
Правда, ребенком я тогда уже не был. Впрочем, как и взрослым. Маги считаются совершеннолетними с двадцати двух лет, а мне только-только исполнился двадцать один год, когда отец… погиб, и единственной хозяйкой дома осталась матушка. Но зачем она сдала меня в приют? Чем я мог помешать? Не надеялась, что моя лихорадка пройдет? Боялась? Что ж, и правильно делала! Мне ведь было очень больно прийти в сознание на жесткой койке Дома призрения, в один миг из обеспеченного завидным будущим молодого человека став нищим сиротой. Так больно, что в те дни я вполне был способен опуститься до душегубства. Причем чужих душ, а не своей.
Но и тогда ни о чем никого не просил. Даже увидев Туверига в дверях комнаты, не смог произнести ни слова, хотя по прошествии месяца мышцы лица и язык снова стали меня слушаться. Не смог сказать трех простых слов: «Забери меня отсюда». Потому что решил: не имею права взваливать на других свои беды. И если бы дядюшка Туве оставил меня в приюте, я бы не обиделся. Кому нужен увечный маг, толком ничего не умеющий делать? Но меня все-таки пожалели.
Ненавижу это чувство. Оно какое-то… сырое и вязкое, как студень. От него хочется поскорее отряхнуть руки, но никак не удается. Поэтому я большую часть своих доходов отдаю за проживание, хотя знаю, что дядя не хочет брать с меня деньги. Как-то в сердцах сказал даже, что на курицу трат больше, чем на меня. Так что, скрипит зубами, когда приношу монеты раз в месяц. Но берет. Правда, когда нашел способ приспособить меня к делу в кузне, заметно повеселел. Жаль, немного у нас заказов на зачарованные лезвия… Простых людей ведь не убедишь, что щепотка чар при ковке может продлить жизнь клинка вдвое, если не втрое, и заметно улучшить все его свойства. Особенно же смущает всех крошечная прибавка в цене. Может, на самом деле, просить надо больше?
Хотя не каждый заплатит. Карин, к примеру, ни монеты сверху не накинет, сколько ни убеждай. Правда, и трудов в ее заказе всего ничего: вытягиваешь из «шкатулки» обрывочек нити заклинания, отщипываешь немного мягкого воска и катаешь шарик, укладывая нить спиралью. Мне ведь нужно только создать заготовку, наполненную Силой, не более, основную форму чарам будем придавать уже на месте, прямо в лавке. Со стрелами же придется повозиться…