И что выходит? Между мной и Амиели нет никакой разницы?!
— Будущее… Вы что-то там видите?
— Да. Вижу. Путь к вершинам.
— Мне никогда не нравились горы.
— А то, что над ними?
— Небеса?
— Своего рода, — кивнул хозяин Виноградного дома. — Туда хотели бы подняться многие, но дорогу могу указать только я, а я… Выберу лишь одного. Того, кого захочу.
— Это ваше право.
— И я им воспользуюсь, не сомневайся! Но сначала… Я знаю о тебе многое. А что ты знаешь обо мне?
Нелепый и опасный разговор, но избавиться от него можно только одним способом: довести до завершения.
— В вашем управлении находится все имущество Анклава, расположенное за пределами Саэнны. Вы очень богатый человек.
— Богатый, но подневольный. Помнишь о договоре Крови? Жуткая штука, и не слабеет ни со временем, ни с поколениями. Жить и служить на благо Анклава… Ни шагу в сторону от проложенной тропы.
— Но вы говорили, что нашли обходной путь, разве нет?
— Нет, парень, вся прелесть состоит в том, что путь все тот же, только он выводит на крохотную площадь, незаметную на первый взгляд. На перекресток. Знаешь, как получается перекресток?
Пожимаю плечами:
— Две дороги пересекают одна другую.
— Да! — Теперь обе ладони Амиели лежат на моих плечах и давят неожиданно тяжелым грузом. — Две разных дороги! Я не перестану двигаться по своей, однако тот, кто пройдет мимо меня, оставит следы в другой пыли.
— Я рад вашему воодушевлению, но какое отношение все это…
Хозяин Виноградного дома понизил голос:
— Я могу передать наследство не только своему отпрыску или родственнику, но и просто тому, кого выберу. Человеку, не связанному с Анклавом рабскими узами.
Человеку, не связанному с Анклавом рабскими узами.
— Разве это возможно? Разве маги не постараются…
— Они уже постарались. Тебя хотели убить, верно? Убить в стенах моего дома, почти в моем присутствии. И что случилось бы? Меня бы обвинили в пособничестве преступлению против Анклава, и вот тогда мои права прекратили бы существование, а сейчас они сильны, как никогда! Я могу отдать все, чем владею, первому встречному бродяге… Это настоящая свобода, и она пьянит сильнее самого крепкого вина!
— Желаю удачи.
Делаю попытку освободиться от хватки Амиели, но узловатые пальцы сжимаются еще тверже.
— Да, я могу выбрать наследником любого. Могу даже бросить жребий, но… Я хочу отомстить сполна и наказать спесивых магов так, чтобы они на десятки поколений вперед запомнили мое имя, имя рода, который когда-то обрекли на рабство.
— Как пожелаете…
Не нравится мне поворот беседы и огонек сумасшедшинки в глазах старика, ой не нравится!
— И я нашел орудие своей мести!
Если в ближайшие минуты он не закончит словоизвержение, мои плечи рискуют оказаться раздавленными. Надо же, сколько силы в старике… А с виду не скажешь.
— Мне нужен ты.
Простите, я ослышался? Речь же шла об орудии, не так ли?
— Только ты.
— Господин, вы хорошо себя чувствуете? День жаркий, и вам следовало бы прилечь в тенистой прохладе.
— Не язви! Ты понял, о чем идет речь.
Понял, но не совсем. А когда остаются вопросы, самое правильное — задать их тому, кто может ответить.
— Вы хотите сделать меня своим наследником?
Степенный кивок.
— Хотите, чтобы я отомстил Анклаву за вас?
— И ты сможешь. Потому что эта месть нужна тебе так же, как и мне.
Что-то новенькое. Я горю жаждой мщения? Не замечал, по крайней мере, в последнее время.
— Месть? Мне?
— Ты ненавидишь Анклав, верно? Так вот, у тебя будет шанс поставить его перед собой на колени.
Или еще в какой-нибудь позе, благо воображение тут же начало услужливо подсказывать столько всего занимательного…
Тьфу! Лучше остановиться на коленях. Безопаснее для рассудка.
— Заманчиво. Но есть одна маленькая подробность… Сначала я должен подчиниться вам?
Амиели рассерженно фыркнул:
— Подчиниться? Уж не считаешь ли ты меня круглым дураком? Рабов и послушных слуг я мог бы найти, сколько угодно, но слишком хорошо знаю, каково это, исполнять чужую волю. А мне нужен человек, который будет действовать сам. Действовать, как пожелает.
— Даже если будет желать обратное тому, чего желаете вы?
— Даже так.
Еще одно предложение игры на равных? Сегодня у меня удачный день? Не могу поверить. И в намерениях главы Надзорного совета, и в стремлениях хозяина Виноградного дома, несомненно, кроется подвох. Но в ловушку вовсе не обязательно попадаться. Ее можно и обойти, если оставаться внимательным и рассудительным.
— А если я потом решу вернуть все имущество Анклаву? Не боитесь такого исхода?
Амиели сощурился, изучая выражение моих глаз:
— Нет.
— Почему же?
— Потому что ты честный человек и, зная, какие мотивы вели меня, приняв предложение, не сможешь поступить наперекор.
Я ведь мог объявить тебя наследником и без всего этого разговора, но не стал.
— И что вас остановило?
Улыбка разбежалась по лицу старика сеточкой морщин:
— Добрая воля всегда сильнее злой. Я не буду тебя просить, не буду рассказывать о своих терзаниях и горестях, чтобы тебя разжалобить. Я просто предлагаю: возьми то, чем владею я, и владей сам. Владей, как пожелаешь. Захочешь отдать все магам? Отдавай. Ведь ты будешь делать это сам, по собственной воле и собственному разумению, а значит, будешь прав.