Маленькая комнатка, куда меня привели, увешана коврами, на подставках цветы, на окнах занавески. По стенам развешаны подсвечники, на каждом по десятку свечей. Графиня сидела на низком стульчике, забросив ногу за ногу. Край короткого платья поднялся, обнажив идеальной формы бедро. Чистая кожа, свежее лицо без следов косметики, низкий вырез платья, в котором отлично видно крупную грудь. На лице блудливая ухмылочка. Слишком короткие, по местным меркам, волосы цвета ночного неба спадали на высокий воротник, карие глаза, в которых явственно отражался порок, дополняли портрет нимфоманки.
— Так-так… значит, вот каков непослушный мальчик.
Она встала.
— Хороший подарок к ярмарке. Но, милый… — Графиня подошла вплотную. — Убивать слуг никому не позволено. Они выполняли свою работу и передали мое приглашение. За подобную дерзость ты будешь наказан… потом.
Ее дыхание участилось, грудь стала вздыматься сильнее, глаза увлажнились — похоже, представила, как именно станет меня наказывать. Я решил немного подыграть ей.
— Но госпожа… если бы я только знал, что подобное предложение исходит от вас, я не позволил бы себе лишнего. Наоборот, поспешил бы к вам, обгоняя ваших посланников.
Глаза графини сузились, она отступила на шаг и потянула из-за пояса короткую плетку.
— Дерзкий мальчишка! Я научу тебя, как следует говорить со своей госпожой. — Она неожиданно рассмеялась. — Ты мне понравился. Кто ты и откуда?
— Я… это… крестьяне мы. — Я попробовал изобразить недалекого деревенского паренька. — На ярмарку приехали.
Графиня недоверчиво покрутила головой.
— Не больно-то ты похож на крестьянского сына… но ладно. Как бы там ни было, ты у меня, и я научу тебя хорошим манерам. — Она обошла меня вокруг, как новогоднюю елку, изредка касаясь рукой спины и головы. — Сбрось куртку. Быстрее.
Ладно. Я скатал кожанку, превратив ее в тугой канат. И повернулся вполоборота к амбалам. Если графиня захочет продолжить спектакль, ее бойцы сдохнут первыми.
Карина удовлетворительно прищелкнула языком, и я чуть улыбнулся. Если баба одобрительно глядит на мужчину, это неплохо, даже когда в роли судьи выступает такая мегера. Тем более за прошедшие месяцы я здорово оброс мышцами, словно день и ночь жрал стероиды.
Графиня опять обошла меня вокруг и промурлыкала:
— Мы с тобой сегодня встретимся.
Посмотрим, насколько ты силен.
— А ты?
Она недоуменно взглянула на меня, и я любезно пояснил:
— Ну, раздеваться будешь? Или хочешь, чтобы я помог?
Холеное личико порозовело, глаза сузились, пальцы нервно пробежали по плетке.
— Ты слишком много себе позволяешь, щенок! Ничего, скоро поймешь, что мне противиться и дерзить нельзя.
Она сделала жест, амбалы положили мне на плечи тяжелые руки и повели к двери. В спину раздался повелительный окрик:
— Покажите ему зал развлечений, может, он поймет, как надо себя вести.
«Зал развлечений» оказался большим помещением без окон. С потолка свисают цепи и веревки, в углу кресло, параметрами и конструкцией весьма похожее на гинекологическое. На стенах целый арсенал плетей, ремней, розг. Зал развлечений? Больше напоминает комнату пыток. Эдакий подвальчик в хоромах Ивана Грозного, застенок многоуважаемого гестапо или каморка НКВД. Словно графиня насмотрелась фильмов садомазохистского уклона и спешно приобрела в ближайшей лавке весь арсенал для забав со зваными гостями. Теперь понятно, почему графиню избегают и ненавидят. Кажется, иные гости покидают ее дом только в разобранном виде, по кусочкам.
Амбалы довели меня до комнаты. Я медленно переступил порог и задумчиво посмотрел на них. Не пора ли удирать?..
— Принесите воды.
Ощущая прилив сил, прошел по комнате, разминая руки, Уходить, по идее, надо тихо, но как только я вспоминал самодовольное лицо того всадника на берегу, его противную ухмылочку и презрение в глазах, челюсти сводило от ненависти. И графине следует преподать урок, чтобы запомнила, с кем можно баловаться, а кого лучше не задевать.
Скрипнула дверь. Слуга протянул мне кувшин. Захватив запястье, дернул руку на себя. Кувшин выпал из разжавшихся пальцев, и слуга влетел внутрь. Я свернул ему шею, оттолкнул труп и выскочил в коридор. Сторож, придя в себя от неожиданности, протянул руку к мечу. В длинном прыжке я сшиб его на пол, упал сверху, ломая коленями грудную клетку, сжал горло и ударил лбом в переносицу. Вытащил из судорожно сжатых пальцев меч, из-за пояса кинжал и на цыпочках побежал по коридору.
За поворотом затопали сапоги. Я положил меч на пол, а кинжал перекинул в правую руку. Из-за угла вышел второй слуга. Через мгновение он сидел передо мной, и кончик кинжала царапал его горло.
— Сколько воинов в доме? — Кинжал проткнул кожу, на грудь потек тонкий ручеек крови.
— Двое-е… у входа…
— А слуг?
— Еще один… в зале.
— В зале свиданий?
Слуга кивнул.
— Где графиня?
— У-у… себя… служанка ушла готовить одежду.
Он с такой тоской посмотрел мне в глаза, что я решил не мучить его дальше и вогнал кинжал до конца.
Значит, кроме двух воинов, слуги и служанки, здесь никого нет? Ах да, еще пара дебильных амбалов. Графиня излишне самонадеянна.
Первый дружинник стоял, привалившись к высокому столбу во дворе, увлеченно наблюдая, как сражаются щенок волкодава и большая кошка, не поделившие кусок вареного мяса. Я зашел сзади, ладонью закрыл рот и потянул на себя. Его рука хлопнула по бедру в поисках меча. Большего сделать не успел, кинжал ударил точно в ямку под ключицей.