Подоспели трое дружинников. Увидев, что биться не с кем, так же живо убежали, а им на смену примчались двое других. Я ожидал, что они повторят маневр своих товарищей, но пара запыхавшихся воинов встала у повозки. Впереди шум понемногу стихал, нападавшие быстро отходили назад и скрывались в глубине леса.
Схватка вышла скоротечной. Впереди на коне метался Дигур, отдавая распоряжения. Воины окружили обоз, наблюдая за лесом. Дану заперли в повозке, вокруг стояло пять человек с обнаженными мечами. Пока слуги и дружинники сообща приводили поломанные повозки в порядок, я спешно переодевался.
Что это? Разведка боем? Действовали нагло и быстро, почти по пословице: «Пришел, увидел, ушел». Вернее, убежал. Их было человек пятьдесят. С такими силами можно только вслед платочком помахать, если у каждого нет с собой лука и по паре колчанов со стрелами. Но идти в рукопашную против хорошо подготовленных дружинников? Их бросили на смерть. Эдакая разновидность кесинтай. Я распряг Грома и похлопал его по морде.
— Теперь мы с тобой повеселимся, приятель.
Конь косил карим глазом, радуясь, что его выпрягают. Надоело таскать на спине сбрую. Колчан со стрелами и лук я прикрепил к седлу, рядом повесил моток веревки, а с другой стороны еще один, со складной кошкой на конце. Два турсука, один для воды, другой для пищи, в седельной сумке оселок, шило и походная мелочь: точило для оружия, нитки…
Обошел Грома, проверяя, все ли на месте, потом запрыгнул в седло, как когда-то учили знакомые циркачи — не касаясь стремян. Они говорили, мол, так садились на коней в древности. Но я пропускал эту ерунду мимо ушей, запоминая только, что для управления конем одними ногами необходимы очень хорошо развитые мышцы бедер.
Впереди разбирали завал из двух деревьев, поваленных крест-накрест. Стволы бандиты полностью не подрубали, и они лежали, крепко держась за пни. Дигур нервничал, поглядывал на лес и на две повозки, куда положили раненых и убитых. Дана сидела в повозке и не показывала нос, доносился только недовольный визг Спартака, вынужденного сидеть в заточении.
Молодой сотник потянул меч из ножен, когда я подъехал, — не узнал.
— Осторожнее, Дигур.
— Ты?
— Ну да.
Сотник впился взглядом в оружие.
— Можно?
Пряча усмешку, я снял секиру и протянул сотнику. Тот осторожно вертел оружие, рассматривая со всех сторон, взвесил в руке, взмахнул пару раз, опять осмотрел, ища метку.
— Странная сталь. Темная очень, но не вороненая. Я такую раньше не видел. Издалека привез?
— Издалека. — Я сменил тему и спросил, какие потери.
— Троих убили. Ранено пять воинов и два возничих.
Дигур обернулся и махнул рукой, давая сигнал к выступлению.
Скорость передвижения упала до предела. Дигур останавливал обоз на отдых только в поселках, дружинники прочесывали округу в поисках засад. При каждой остановке я уходил в ближайший лес и прочесывал его, сколько успевал. Искал Ворота. Но все впустую. Попадались полуразрушенные шалаши и сараи, встречались и совсем новые, неведомо кем поставленные, но, сколько я ни ходил вокруг них, толку никакого. Простое дерево, простые строения, пустая трата времени.
…Визгливый волос хозяйки дома привлек внимание, когда шел седлать Грома. Стоя во дворе, в окружении слуг и нескольких дружинников, она потрясала толстыми руками и сердито выговаривала повару. Я подошел ближе и заметил улыбки на лицах воинов. Чем больше разорялась хозяйка, тем больше ухмылялись парни. Немного послушав, понял, в чем дело. Неугомонный волчонок, пользуясь относительной свободой, решил проверить соседние сараи на предмет чего-нибудь съестного, и набрел на курятник. Куры успели взлететь на самый верх и остались целы, если не считать сильнейшего испуга, а вот хозяин сего гарема, петух, решил встретить непрошеного гостя во всеоружии и не рассчитал силы. В результате от него остались только перья и половина лапки. Остальное исчезло без следа. И теперь хозяйка кричала, требуя к ответу безответственного зверя. Появилась Дана в сопровождении охраны, и хозяйка слегка поутихла, к большому огорчению собравшихся. После короткого разговора баронесса приказала заплатить за храброго и глупого петуха, а хозяйка притихла, сообразив, что зашла слишком далеко. Вряд ли владелец здешних мест будет рад, узнав, что в его владениях обидели дворянку — дочь барона Сувора.
Я завернул за угол конюшни и увидел сидящего возле кадки волчонка. На его носу прилипло перышко, выдавая воришку с головой. Рядом лежал остаток петушиного хвоста, видимо использовавшийся в качестве игрушки. Хвост сильно запылился и теперь представлял собой грязную кипу, перьев.
Хвост сильно запылился и теперь представлял собой грязную кипу, перьев.
— Допрыгался, обжора?
Волчонок переступил с ноги на ногу и широко раскрыл пасть, зевнув длинно и протяжно.
— Нечего скалиться. Дана тебе устроит пир. — Я мимоходом похлопал его по загривку и пошел дальше.
Волчонок увязался следом, оставив надоевшую игрушку. Я кинул ему кусок вяленой оленины и начал седлать коня. Через полчаса обоз выехал из села.
По словам Дигура, впереди текла река, а за ней в двадцати верстах находились земли герцога Владина. Наше путешествие подходило к концу.