Труднее было Андрею и Лене. Другие пары сложились давно, здесь их отношения только получили новый толчок. Подруга Андрея — Алла — осталась дома, счастливо избежав общей участи.
Подруга Андрея — Алла — осталась дома, счастливо избежав общей участи. Лена тоже была одна. Ни близость друзей, ни их желание помочь не могли заполнить душевную пустоту, поселившуюся в сердцах, и сгладить одиночество.
Первым не выдержал Андрей. Молодому здоровому парню тяжело вести монашеский образ жизни, когда вокруг много красивых женщин. Одна юная прислужница легко приняла предложение молодого дворянина, и теперь его постель не пустовала. Он не скрывал свою связь: знал, что осуждать его никто не будет. Но, заполучив любовницу, Андрей не освободился от чувства одиночества. Служанка принадлежала этому миру, с ней не будешь откровенен. Физиологическая близость не заменила духовную.
Чувство к Лене возникло исподволь, незаметно для самого Андрея. Красивая умная девушка не могла не привлекать внимания. Он любовался ее лицом, фигурой, походкой. Тем, как она разговаривает, как движется, плавно и легко, как немного склоняет голову, когда слушает, как улыбается, нежно и мягко…
В конце концов Андрей понял, что влюбляется, и только опасение быть отвергнутым удерживало его от признания.
…Известие о срочном отъезде они получили утром. Спешно собираясь, ребята объясняли перепуганным девчонкам, в чем дело:
— Опять мергиры напали. На северном побережье сожгли два поселка и перебили стражу. Владин хочет лично проверить, как охраняется граница.
— И надолго вы уезжаете?
— Туда пару недель, оттуда столько же… — откликнулся Николай. — А сколько пробудем на границе, трудно сказать. По меньшей мере полтора месяца… А может, раньше управимся.
Здешний месяц отличался от привычного им не так сильно. В неделе было шесть дней. В месяце пять недель, в году двенадцать месяцев. Кроме того, в конце каждого третьего месяца существовало два дня, посвященных богам Дня и Ночи. Эти дни проводились в празднованиях, с ярмарками и играми…
— Ну, дамы… — Денис обнял Оксану. — Ждите нас. Одни гулять не ходите, лучше сидите дома, смотрите в окошко.
В бодром тоне сквозила тревога. Света и Оксана льнули к мужьям, не отпускали. Возникла заминка. Наконец Денис первым отошел от жены, сел в седло.
— Пора!
Глаза у девчонок покраснели, по щекам катились слезы.
— Ну, хватит реветь! Не на войну провожаете, — крикнул Николай. — Прокатимся, посмотрим и обратно.
От дворца донесся рев трубы. Три всадника дружно взмахнули руками, прощаясь, и пришпорили коней. По каменной мостовой часто застучали подковы.
Лена, обняв плачущую навзрыд Свету, медленно повела ее к дому.
— Светик, ну что ты в самом деле! Не пошлет их герцог в бой: они же новички, — утешала подругу Оксана. — Кто же посылает молодых на войну?
— А почему тогда их взяли?
— Чтобы привыкали понемногу.
Подруги поднялись в комнату, сели вместе на огромный диван.
— Я вдруг вспомнила, как дрались тогда, у барона Сувора, — продолжала Света. — Эти раны… и кровь хлыщет ручьем…
Подруги молча слушали, невольно вспоминая страшные картины.
— Разве они обязаны воевать? Зачем им это? Зачем нам это?
— Но как же? — растерянно спросила Лена. — Они поступили на службу. Помнишь, о чем говорил вчера Андрей? Иначе нам не выжить.
— Тогда почему Артур не воюет? Сидит в замке…
Оксана гладила шелковистые волосы подруги, крепче прижимая ее к себе.
— Так вышло. Ты должна понимать.
— А я не хочу понимать! — выкрикнула Света, повернув заплаканное лицо к Лене. — Я хочу, чтобы мой Коля был рядом! Живой и невредимый. Если Артур смог остаться, значит, и мы могли.
Лена пожала плечами, не зная, что ответить. Логика ее слов разбивалась об отчаяние и злость подруги.
— Ребята поступили правильно. У нас не было другого выхода.
— Тебе-то все равно, любить и заботиться не о ком.
Лена замерла, не веря ушам. В душе всколыхнулась обида, горечь от несправедливых слов наполнила глаза слезами. Оксана испуганно воскликнула:
— Да ты что. Светик! Так нельзя! — Она повернулась к Лене. — Не слушай ее, не слушай. Света не знает, что говорит.
Наступила тишина. Всхлипы Светы прекратились, она покраснела, поняв, что сказала лишнее. Виноватый взгляд метнулся к подруге. Та сидела, спрятав лицо в ладонях.
— Ленка… Леночка… Ну не сердись на меня! Дура я. Не хотела, правда…
Обняв тонкими руками шею Лены, уткнулась ей в плечо и внезапно зарыдала в голос:
— Боюсь я за него… Страшно мне, девочки.
Лена почувствовала спазм в груди: слезы душили, не давая свободно вздохнуть. Оксана опешила, видя, как подруги плачут навзрыд. Всхлипнула сама. Горячие слезы закапали на подол платья.
Обнявшись, девушки дружно ревели, выплакивая страхи, тревоги, неустроенность. Плакали просто потому, что так было легче…
Далеко на севере, за Малым морем, лежали острова Лоргааги, на которых жили воинственные племена, объединенные в несколько больших союзов. Они часто делали набеги на побережье. Незваные гости совершали быстрые рейды, грабили поселки, расположенные у моря и устья рек. Нападали на Микен и на Аберен. Войска двух стран пытались отвадить врагов от своих земель, но редкий год проходил без одного-двух налетов морских разбойников, которых в Микене когда-то прозвали мергирами.