Глаз? Пасть?..
Близко страшилы не подходили — вынырнут из мглы, покрасуются и опять сгинут. Нервы у Славика сдали окончательно, он без приказа шмальнул длинной очередью по очередному уродцу, но эффекта это не возымело: бесформенное создание на стрельбу не отреагировало и уползло в полутьму. Невидимый ворчун на этот раз отозвался издевательско-насмешливым рыком, если, конечно, этими словами можно охарактеризовать донесшиеся издали низкие звуки.
В очередной раз в топях забурлило и могуче плюхнуло — еще один признак неведомой жизни, обосновавшейся в глубинах «плохого» болота.
— Мутит, — признался бледный Серега. — Будто с похмелья. И дурь всякая в голову лезет, пятна перед глазами… Мы испарениями не отравились? Газ какой-нибудь, продукты разложения органики?
— Это другое, — быстро ответил Иван, окончательно прекративший корчить из себя супермена. Ему самому было нехорошо. — Сосредоточились! Славик, громко считай шаги!
— Громко?
— Боишься привлечь чужое внимание? Наплюй, я удивляюсь, как после устроенного тобой фейерверка сюда вся местная живность не сбежалась — полный магазин высадил, хулиган… Пошли! Раз-два-три-четыре! Повторяйте!..
Ближе к краю болота отыскались свидетельства того, что некоторые из «призраков» обладали физическим воплощением. Следы на влажной траве моментально оплывали, затягиваясь водой и тиной, но возле тропы сохранились несколько отпечатков, не принадлежащих человеку.
След полметра в длину, вытянутый, отчетливо различимы впадины от четырех пальцев — три спереди, один на внутренней стороне, необычно длинный. На птичий не похоже, да и каков же предположительный рост эдакой птички?
— Пятнадцатый камень, — сказал Иван. — Последний рывок! Мы рядом!
Туман сомкнулся позади — болото само определило свою границу, возле побережья хмарь отступила. Постепенно исчезала одурь, мысли прояснялись.
Больше нечего бояться? Спорное утверждение.
Внимательный Иван первым заметил исчезновение финских лодок — взял бинокль, осмотрел серо-голубую гладь Невской губы. Ни движения, за исключением кружащих над водой чаек.
Оставленное на берегу имущество, включая «Зодиак», в целости и сохранности, пустые пластиковые контейнеры никто не трогал — стоят на камнях в прежнем положении. Сигнал оставленного на «базе» радиомаяка поступает исправно. По виду никаких изменений, однако ставший до крайности подозрительным Славик понял: что-то неправильно. Что конкретно — понять не сумел, никак не уловить деталь, наводящую на верный ответ.
— Когда и если снова встретишься со Старым — вырази ему неудовольствие, — ворчал Иван, забрасывая в лодку рюкзаки. — Что за шутки? Наобещали с три короба, зажилили мешок с солью и слиняли! Некрасиво. Сергей, подбери кусок пленки у самой воды — мусор не оставляем.
— Противоречишь сам себе, — ответил Серега. — Я про сумку, брошенную у Двери, не… Чер-рт!
— Что такое?
— Идите посмотрите! Живо!
Кисть правой руки, прибитая волнами к берегу. Отрублена, точнее вырвана, немногим выше лучезапястного сустава. Белеют два обломка — лучевой и локтевой кости. В розоватой пене виден лоскут темно-красной мышцы.
— Не вздумайте трогать, — ледяным голосом сказал Иван. — Или я в этой жизни не видел ничего страшнее раздавленного на шоссе кролика, или перед нами последствия очень сильного механического воздействия — человек создан крепко, каким бы ты силачом-богатырем не был, даже палец или ухо не оторвешь без вспомогательных инструментов. Кожа, кость, сосуды, связки — исключительно упругая конструкция… Уходим.
Кожа, кость, сосуды, связки — исключительно упругая конструкция… Уходим. Я на руле, Славик — ответственный за левый борт, Сергей, за правый. Разрешаю палить по всему, что движется.
— По ним тоже?..
Берестяная лодка шла вдоль береговой линии с севера — оба гребца работали веслами отчаянно, будто желая поставить олимпийский рекорд. Удирают? Нет, преследователей не видно. Кричат что-то, плохо слышно — ветер, накатывающая на валуны вода плещет.
— Вроде «ту-а», — с трудом разобрал Серега. — Не понимаю.
— Туонела, — осенило Славика. — Главная финская страшилка, мертвый мир, альтернатива населенному людьми Калеву…
Финны, посчитавшие, что сделали всё возможное, резко изменили направление в сторону большой воды, к островам посреди залива.
— Навалились! — заорал Иван, спрыгнув вниз и оказавшись по пояс в воде. Начал отталкивать «Зодиак» от камней. — Не зевать! Винт сломаем — тогда точно хана!
Славик бросил взгляд назад и обомлел. Полоса тумана накатывала на берег, словно дым распространяющегося лесного пожарища, лавиной, бурлящей стеной. Задержимся — накроет…
Двигатель завелся сразу, корма просела, нос «Зодиака» поднялся так, что Серега чудом не вывалился за борт, успел схватиться за тросик страховочной линии. Иван, не подумав, дал полный газ и был не прав — лодка подпрыгнула на высокой волне и едва не перевернулась из-за неверного положения руля. Результат — неожиданный вираж влево, обратно к заболоченному побережью. Киль «ноги» двигателя заскрежетал по каменистому дну, сработало аварийное отключение и хваленая «Ямаха» заглохла.
— Весла! Сдадим чуть назад, на глубину, и снова заведемся!
Туман окутал лодку за считанные секунды, отрезав от реального мира. Наступили сумерки, живо напомнившие Славику «тень», звуки стали тише, яркие цвета потускнели. Полное изменение восприятия окружающего.
— Да не вставляй ты весло в уключину, — окликнул Серегу Иван. — Коленом на борт, другой ногой опираешься, гребешь. Как на каноэ! Без паники, никакой серьезной опасности пока не видно.
Опасности зримой — да, но достаточно вспомнить белеющую в мутной воде ладонь с выдранным лоскутом мышцы и острыми осколками костей, как фантазия начинает рисовать мертвенно-бледных богов Туонелы, наблюдающих за тобой из мглы. Туонен-пойка, источающий трупный запах родоначальник серокожих, с инеем на длинных седых волосах и мраморными глазами с крошечными точками зрачков; у ног его копошатся маанвэки, слепые змеи-куницы, любители падали. Если Туонен-пойка коснется тебя — потеряешь человеческую сущность и разум, станешь каннибалом-оборотнем, пожирающим зимой заблудившихся охотников и «лишних» детей, из-за голода в деревне вынесенных на мороз…
«Откуда я знаю про маанвэки? — подумал Славик. — Старый ничего подобного не рассказывал!»
Полыхнуло зеленым — настоящая молния! — ее изломанный канал был отчетливо различим сквозь туман. Вторая, третья, четвертая — то ближе, то дальше. Должно грохотать, как во время артиллерийской канонады, но грома не слышно, только журчание воды под лопастями весел. На краткое время сверкание прекратилось, потом новая серия вспышек в полной тишине — зрелище само по себе химерическое, не сообразующееся с привычными представлениями о реальности.
— Компас взбесился, — зачарованно сказал Иван. — Высокая электрическая активность, так и должно быть.
— Так быть не должно, — прохрипел Славик, изо всех сил отталкиваясь веслом. Вода стала похожа на студень. — Полезли очертя голову в сферы, о которых и малейшего представления не имеем… Альтернативная энергетика, чтоб ее! Эта штука с болот всерьез разозлилась — покусились на уединение, побеспокоили! Не понимаю, как прямо на месте не прикончила! Поиграться хотела? Кошки-мышки?
— Какая штука? Ты о чем?
— Не знаю! Никто не знает! Хоть бог Туонелы, хоть мастер Йода, перепутавший планеты и болота, мне без разницы! Не хочу, чтобы нас разделали, как в мясорубке! Заводи!
— Держитесь крепче! Гнать в тумане не буду, налетим на скорости на камни или отмель, костей не соберешь!
Стартер сработал безупречно, движок загудел, за кормой появился кильватерный след.