Под болотоступами хлюпает, дышать из-за стопроцентной влажности тяжело, одежда влажная. Бронежилеты только мешают и сковывают движения, но снимать защиту, включая каски, Иван запретил. Что, разумеется, вызвало очередные нехорошие подозрения.
Славик отметил еще одно изменение: трясины начали «оживать», гробовая тишина постепенно замещалась неприятными звуками: из омутов с бурлением вырывались пузырьки газа, в тумане разносились щелчки и потрескивание, будто из-за незнамо откуда появившегося статического электричества.
Наблюдения в ИК-диапазоне были обязательной частью программы, Иван подносил визор к глазам через каждые полсотни шагов, внимательно изучал окрестности, но излучающих тепло объектов не видел. Детектор движений в свою очередь продолжал выдавать несусветную информацию — однажды уловил сигнал, идущий с расстояния двух метров от Вани, после чего господин сержант выругался по-французски и прошел сквозь невидимку без каких-либо последствий для себя.
…- Единственное разумное объяснение, электромагнитная активность неясной природы, — сказал он, вырубив наконец бесполезный детектор. — Или высокий радиационный фон. СВЧ-излучение тоже. Поэтому техника выходит из строя.
— Мы уровень радиации проверяли? — насторожился Славик.
— Норма. На острове был слегка повышен, но это объяснимо: гранитная скала обязана чутка фонить, как Гром-камень, на котором Медный всадник стоит. Магнит? Крупное месторождение железа под болотом? Очень сомнительно — мы не на Урале и не в Хибинах. СВЧ? Откуда?.. Воздействие Двери остается приоритетной версией, но и она никуда не годится — рядом с другими «червоточинами» ничего похожего не наблюдается, стократ проверено.
— Вот эту штуку ты тоже собираешься объяснять электромагнитной аномалией? — Серега вытянул левую руку, правой перехватил винтовку за рукоять. — Там, за камнем…
— Тень? — предположил Славик и сразу отбросил несуразную мысль. Тень двигалась. — Оно… Оно живое?
— Ну или мертвое, — процедил Иван. — Одно из двух, верно? Не дергайтесь.
Возле темнеющего в тумане гранитного конуса топталось нечто, отдаленно напоминающее крупную собаку, к которой по недоразумению приставили длинный изогнутый птичий клюв — Иероним Босх был бы доволен, узрев эдакое создание. Разглядеть в подробностях никак не получалось — далеко, колеблющееся желтоватое марево скрадывает очертания, различим только мутный силуэт.
Одно несомненно: это было крупное существо, каким-то чудом пробравшееся в самое сердце топей, где любой неосторожный шаг приведет к быстрой (а скорее всего — не очень быстрой) смерти в трясине. «Цветочную тропку» надежной назовешь лишь условно, почва под ногами так и пружинит, а не окажись на ногах болотоступов, провалишься и поминай как звали…
Как оно здесь оказалось? Тоже по тропе пришло?
— Тш-ш, — Иван приложил палец к губам. — По-моему, мы этой скотине не интересны. Ходит, нюхает…
Зверь, передвигаясь дергаными короткими прыжками, словно больной кенгуру, обошел менгир, потыкался «клювом» в близлежащие кочки — чисто птичка, обследующая древесную кору в поисках гусениц, после чего поднялся на задние лапы (ого, получается, он выше человека!) и вдруг стремглав шуганул в туман. Ни следа.
— Оно оттуда, — тихо сказал Славик, неопределенно махнув рукой в сторону оставшейся в двух километрах позади Двери. — Иван, очень прошу, скажи, что это не ты привез тварюгу за собой…
— Вряд ли, — отказался Ваня, однако от взгляда Славика не ускользнуло, что будущий магистр Сорбонны нервно оглянулся. — Слово даю, не видел я там живых существ!
— А что видел?
— Сказано: потом! Двигаем, двигаем! Сейчас — полагаться только на собственное зрение и слух! Зверь тепла не излучал, визор на него не среагировал, значит, это не млекопитающее и не птица, а рептилия! Рептилии стократ опаснее.
— Слово даю, не видел я там живых существ!
— А что видел?
— Сказано: потом! Двигаем, двигаем! Сейчас — полагаться только на собственное зрение и слух! Зверь тепла не излучал, визор на него не среагировал, значит, это не млекопитающее и не птица, а рептилия! Рептилии стократ опаснее.
— Парк Юрского периода, — неудачно сострил Серега. — Думается мне, встреча с обыкновенным динозавром меня бы устроила куда больше…
Глава шестая
Затерянный мир
861-2009 гг. по РХОбъективная реальность…- Никого! Славик, ты твердо уверен, что финны не могли уплыть только потому, что надоело ждать и у них появились собственные неотложные дела?
— Уверен. В отличие от нас, чувство ответственности у древних резко обострено. Стратегия выживания — друзей нельзя подводить, тогда в случае беды не подведут и тебя.
— И куда в таком случае подевался Старый со своими лучниками?
— Откуда я знаю?! Увидели что-нибудь угрожающее, отошли подальше, — Славик невольно поежился. — Не хуже меня знаешь, в этом месте всякого насмотреться можно…
— Такого, что кровь в жилах стынет, — поддакнул Серега, целиком и полностью согласный с мнением аргуса. — Давайте не задерживаться. Иван, сколько на часах?
— Десять минут четвертого, — Ваня бросил мимолетный взгляд на «Ролекс», украшавший левое запястье. — Уговорили, я думаю…
— Сколько-сколько? — перебил Славик, также проверивший время. — Без пяти два! Серега, достань свой сотовый, посмотри!
— Правильно. Тринадцать пятьдесят шесть… Иван, твой дорогущий понтовый хронометр сломался? Как и детектор движений, да?
— Гм… На ерунде спалился, — кашлянул Ваня. — Теряю былую хватку. Хорошо, объясняю. Я пробыл на той стороне по собственным субъективным ощущениям около часа, а не шесть с половиной минут с вашей объективной точки зрения. Подтверждение — обратный таймер ребризера, фиксировавший время работы дыхательного аппарата и наручные часы. Надо будет изучить данные «марсохода», получим дополнительные свидетельства. Увлекся и сообразил, что дело обстоит самым странным образом, только когда отправил вам прямой запрос… Предлагаю обсудить парадокс со временем дома. Отсутствие Старого и его молодцев наводит на нехорошие мысли. Особенно в свете наблюдений на болоте.
…Грязные, мокрые от пяток до макушки и заметно приунывшие исследователи выбрались с «цветочной тропки» считанные минуты назад, добрели до прибрежных валунов и в полном изнеможении опустились на камни — отдышаться. Здесь, за пределами устойчивой полосы тумана, искатели приключений впервые почувствовали себя в относительной безопасности — сквозь облака проглядывает солнце, свежий ветер с залива уносит вонь трясин и гнили, а прежде всего — нет постоянного ощущения присутствия.
Чьего присутствия? Этот вопрос остался открытым. Наверное, и к лучшему, желание познакомиться с обитателями болота лицом к лицу отпало навсегда, особенно когда выяснилось, что некоторые из «призраков» вполне материальны.
До прямого столкновения дело, по счастью, не дошло, хотя обуявшийся глубоким пессимизмом Славик был свято убежден: они сейчас съедят всю команду и не поперхнутся!
Это было сравнимо с гипнотическим воздействием, которое Славик впервые испытал при октябрьской встрече с хелльдирром — нельзя уверенно сказать, что возникавшие в тумане тени являлись существами из плоти и крови, но и доказать обратное на практике стремления не возникало. Причем каждый видел что-то свое: если Иван убежденно заявил, что справа ходит громадный медведь, то Серега, посмотрев в указанном направлении, различил сущее безобразие: вроде бы человек, неуклюжий, волосатый, как обезьяна, с крошечной головой и единственным красноватым разрезом над широкой грудью.