Слова эти встретили одобрительным шумом. Выразил общее мнение Этерскел:
— Я не привык осуждать действия государя, — осторожно сказал он. — Но в этом случае всем нам нанесена глубокая обида. Тем, что регент — верховный маг. Пусть занимается магией, никто не запрещает. А править должны мы, благородные.
— Целиком и полностью поддерживаю вас, благородный Этерскел, — мягко улыбнулся Айлиль. — И вернуть правление в руки благородных мы можем только сообща.
— Вы предлагаете переворот? — воскликнул Ламорет, испуганно дергаясь в кресле. — Убийства и кровь?
— Нет, что вы, благородный Ламорет, — Айлиль улыбнулся толстяку успокаивающе. — Никакого переворота. Просто мы сменим регента. Но пока драконы подчиняются магам, надлежит действовать осторожно. Мы лишь выразим обеспокоенность состоянием дел в державе. Выскажем опасения относительно качеств регента. Пусть докажет способность править, а как — не наше дело.
— Есть вариант лучше, — неожиданно вмешался Ингкел, сверкнув глазами. — Мы предложим ему свой вариант доказательства дееспособности. Обдумаем хорошенько и предложим такой, что выполнить невозможно. А когда драконы улетят, то, как вы думаете, благородные, за кем пойдут войска?
— За нами, — уверенно сказал Элкмар. — И мы отстраним магов от власти, разгоним эту стаю летучих мышей, что вампирами присосались к трону. Править будет совет нобилей. Естественно, до совершеннолетия нового государя.
— Это понятно, — хлопнул Айлиль рукой по столешнице, призывая к вниманию загалдевших было нобилей. — Но что за вариант хочет предложить благородный Ингкел для регента?
Ингкел хихикнул и махнул рукой. Повинуясь жесту, нобили склонили головы, и дальнейший разговор шел шепотом. Говорил глава клана Слушающих Ветер долго и неразборчиво. Его перебивали. Из общего шума доносились лишь отдельные реплики:
— И что, это поможет?
— Мы убьем сразу двух зайцев…
— Будет много крови, соседи озлобятся.
— Ничего, главное, чтобы он согласился! Шушукались благородные долго. Наконец, Айлиль хлопнул в ладоши и бросил появившемуся слуге:
— Перо и бумагу!
Спустя еще некоторое время десять подписей и печатей знатнейших альвов украсили большой лист. Айлиль посыпал его песочком, потряс, чтобы высохли чернила, сказал убежденно:
— Ну все, начало делу положено. Я сам отвезу это в замок, передам регенту. Остальное обсудим после его ответа.
Айлиль переступил порог, вежливо поклонился. На полных губах бегала хитрая усмешка.
— Айлиль из клана Играющих с Солнцем приветствует Финтана из клана Бегущих с Волками.
Титул регента он не упомянул нарочно.
— Финтан, верховный маг Эрина и Хранитель Венка принимает приветствия Айлиля из клана Играющих с Солнцем.
— Финтан, верховный маг Эрина и Хранитель Венка принимает приветствия Айлиля из клана Играющих с Солнцем. Садись, благородный вельможа, не желаешь ли пива? — Финтан рассматривал гостя, явно пытаясь понять, зачем тот явился. Айлиль порадовался, что магия не дает возможности читать мысли.
— Спасибо, благородный Финтан, — вежливо поклонился сановник, скрывая злорадную усмешку. — Я пришел к тебе по важному делу, и даже лучшее пиво из рук самого гостеприимного хозяина не отвлечет меня от него.
— Что же, я весь внимание, — Финтан придал лицу подобающее выражение.
— Ряд знатных нобилей, большая часть которых тебе известна, озабоченных судьбами Эрина, просили передать тебе это послание, — зашелестела бумага и миру был явлен свиток. — В нем изложены некоторые соображения, которые мы хотели бы донести до ума величайшего из магов Эрина.
Айлиль сделал ударение на слове «магов», давая понять, что, ты конечно маг, но и только. Финтан вежливо проглотил оскорбление. Осторожно развернул бумагу, углубился в чтение.
Маг читал, и на лице его постепенно появлялся страх. Слова его отдавали горечью:
— Вы сошли с ума! Это безумие!
— Отнюдь, — спокойно улыбнулся вельможа. — Это продуманное решение. Ведь благородному Финтану известно, сколь непредсказуем Выбор. Силу, что есть сейчас в наших руках, надо использовать полностью.
— Но будут огромные жертвы! Сердца врагов Эрина ожесточатся, и все соседи набросятся на нас, как свора на бешеную собаку! — Финтан вскочил, чувствуя, что теряет самообладание.
— Нет, сердца врагов исполнятся страхом при виде нашей решимости, и они не посмеют напасть на нас! — в голосе Айлиля звенел металл, металл десятков поколений предков, что если и умели что?то делать хорошо, так это — воевать.
— Не посмеют? — Финтан посмотрел прямо в глаза Айлилю, в голубые, прозрачные озера. — Государь Бран не наделил меня властью для принятия такого решения!
— Что же, раз благородный Финтан не способен принимать решения от имени страны, это должен делать кто?то другой, — с видимым безразличием нобиль пожал плечами. — И мы найдем этого другого!
Пропасть надвинулась, точнее Финтан сам прыгнул в нее, подобно последнему дураку.
— Вот как, — слова падали медленно, тяжелыми камнями с горы. — Найдете?
Он подошел к окну, долго смотрел на чернеющие во тьме деревья. Затем резко развернулся:
— Хорошо, благородный Айлиль, вы меня убедили. Я приму эту бумагу и ваши советы, но с тяжелым сердцем. Сдается мне, что заботитесь вы вовсе не о благе Эрина, а лишь о своем.