— Именно.
— Что — именно?
— Ты теряешь время, вместо того чтобы использовать его с пользой.
— Спасибо, что напомнила! Так ты скажешь мне, что делать?
— Ищи ключ.
— Какой еще ключ?
— Если дверь заперта, ищи ключ к ее замку.
— И где, интересно, этот ключ от квартиры, где деньги лежат? — пробормотала я, не ожидая услышать ответ.
— Он в нескольких шагах от тебя.
— Где?
Я обернулась, но увидела только Полину, подпирающую колонну у входа и с ухмылочкой наблюдающую за нашей беседой.
— Ясно, — хмуро заключила я. — Опять твои никчемные намеки.
— Может, тебя взять за руку и отвести к нему? — поразилась оракул.
— Было бы неплохо, — вздохнула я. — Ну ладно, с тобой, я гляжу, каши не сваришь. Спасибо, что поболтала со мной. Я, пожалуй, пойду, раз тебе больше нечего сказать…
— Воде нужен дар, который у нее похитили. Верни его ей, и преграда исчезнет, — добавила оракул мне вслед.
— Ну и что она тебе сказала? — скептически поинтересовалась Полина, когда мы вышли на солнце.
— Если я ее правильно поняла, посоветовала принести тебя в жертву морю.
— Ну ты и надышалась, подруга, — расхохоталась Поля. — Так потешно было за тобой наблюдать, когда ты со статуей беседовала. Тебе правда показалось, что она ожила?
— А разве это не так?
— Конечно нет. Я же своими глазами видела, как это было. Но ты не переживай, мне в первый раз тоже такие глюки примерещились. Показалось, что она ожила и со мной заговорила. Наговорила такого, что до сих пор не разберу. Хотя какая разница? Никакого оракула нет. Все бред и пьяные видения. Считай, что ты со своим подсознанием пообщалась под действием опиума. Странно, но никакого опьянения я не чувствовала. Голова была ясной как никогда, и в ней четко звучало: «Ищи ключ». Что ж, будем искать!
— Заедем на Олимп? — спросила Полина, когда мы подошли к колеснице, где нас ждал возничий: — Тут совсем близко и как раз по пути.
Почему бы нет?
— Поехали, — кивнула я. Когда еще представится возможность увидеть все своими глазами?
Минут через десять колесница остановилась у подножия горы, поросшей лесом.
— Дальше своим ходом потопаем, — объявила Поля, спрыгивая на землю.
Не успели мы взобраться метров на двадцать по извилистой тропинке, как нас оглушил грозный рык:
— Стой! Кто идет!
— Андрюш, хорош пугать! — кокетливо проворковала Полина. — Нет чтоб помочь девушкам взобраться. Пока до вас долезешь, все сандалии изорвешь. А они у меня, между прочим, настоящими рубинами украшены!
Кусты по правую сторону дорожки зашевелились, и оттуда выбрался круглолицый, здоровенный детина лет двадцати пяти. Помимо модной короткой стрижки нашего соотечественника в нем выдавала футболка с надписью «MTV Россия» и пляжные шорты в ромашку. Похоже, олимпийская аномалия распространяется не только на внешний вид пассажиров рокового рейса, но и на одежду. По ним и не скажешь, что их носят тридцать лет.
— Поля, — просиял он, пожирая «богиню» влюбленными серыми глазами, — сколько лет, сколько зим!
Аристократической красотой дозорный не блистал, но его лицо было приятным и добродушным, как у богатырей из мультфильмов. С таким мужчиной себя можно чувствовать как за каменной стеной, к тому же учитывая, что богатырю уже далеко за пятьдесят, можно было надеяться, что за столько лет к нему все-таки пришла мудрость. А если не пришла, то уже на подходе.
— Ну зим здесь отродясь не было, — заметила Полина. — А вот за это лето уже второй раз к вам наведываюсь. Жили бы вы не на такой верхотуре — почаще бы заезжала.
— Переезжала бы ты скорее к нам, Поль! — с надеждой произнес он. — Охота тебе среди этих варваров тусоваться?
— А чего мне тут делать? В карты резаться да с Генриеттой собачиться? Ты же знаешь, она меня с первого взгляда невзлюбила.
— Генриетту мы быстро на место поставим, — с готовностью заметил богатырь, — ты только свистни! И вещи поможем перенести — даже не беспокойся.
— Может, еще и замуж меня возьмешь? — ухмыльнулась Полина. — Чтоб уж никто не покусился?
— А отчего ж не взять, с таким приданым-то? — подмигнул он, и в его глазах цвета грозового неба заиграли смешинки. — Одни сандалии вон на сколько по тянут!
— Дурак ты, Галкин! — рассмеялась Поля. — Веди уж нас к своим. Яна, это Андрей, он же Арей, так называемый бог войны. Андрей, это Яна, она тоже из переселенцев.
Вот тебе и кровожадный бог войны!
— Иди ты, — удивился он. — Этак скоро все население вымрет, одни русские Хрецию населять будут. Вот наведем мы тогда здесь шухер!
— Мечтай-мечтай, — хмыкнула Полина, толкая его в бок. — Веди уж, несостоявшийся жених.
— Так уж и несостоявшийся? — подмигнул тот. — Легенд, что ли, не читала? Никуда ты от меня, Поля, не денешься, влюбишься и женишься!
— Женятся мужчины, женщины — выходят замуж, — снисходительно обронила Полина.
— Как ты это ни зови, никуда не денешься от моей любви, — пропел Андрей.
— Придется усилить охрану дворца и распорядиться, чтобы построили бомбоубежище, — тихонько хмыкнула Поля. Но, сдается мне, Полина лукавит и через годик-другой сбежит на Олимп прямиком в объятия Галкина.
Учитывая ее страсть к сероглазым охранникам, у Андрея есть все шансы завоевать ее одинокое, истосковавшееся по любви сердце.
По дороге мы встретили еще два наряда бывших омоновцев, которые шутливо отдали честь Андрею (он здесь был за главного) и радостно поприветствовали нас. Видимо, гости здесь были редки и мало кто миновал первый кордон в лице бдительного Галкина. Изрядно запыхавшись (я говорю о нас с Полиной, Андрей взлетел на верхотуру так, словно его сандалии были крылатыми), мы взобрались на вершину, и я увидела то, о чем древние хреки-греки слагали легенды и называли Олимпом.