С начала этого года во Дворец Морского Короля отправились: рябая маркиза Вилма; долговязая и плоскхая как доска графиня Соломея, которую за глаза звали Соломиной; хорошенькая, пока не открывает рот, графская дочка Ливия, лишившаяся половины передних зубов в результате падения кареты; лопоухая герцогиня Гермелина и мужеподобная усатая баронесса Сусанна, басу которой страшно завидовал местный тенор. Девиц объединяло одно: на их замужестве родители уже давно поставили крест. Несмотря на то что за каждой из них давали богатое приданое, невесты спросом не пользовались, на них не польстился ни один даже самый обедневший дворянин. Родители уже отчаялись дождаться внуков, а уж видеть дочь королевой подводного царства и вовсе не мечтали. Народ не переставал удивляться непредсказуемому выбору Океана и делал ставки, кто из общепризнанных уродин станет следующей избранницей. Родственники счастливиц заявляли, что Океан выбирает себе невесту не по красоте внешней, а по красоте души, ибо в подводном царстве все недостатки лица и тела чудесным образом врачуются и преобразуются сплошь в достоинства. Однако среди дурнушек попадались и исключения: маркизы Корделия и Лаванда были настоящими красавицами, но завидными невестами тоже не считались — одна была строптива, как необъезженный жеребец, другая обладала вздорным нравом, способным вывести из себя даже ангела.
Молва и тут нашла логичное объяснение выбору Океана: заскучав среди сплошь добродетельных жен, король решил пощекотать себе нервы и укротить строптивых.
Из рассказа Ива выходило, что единственной, кто не верил в эти сказки, была носатая портниха, похожая на Бабу-ягу. Остальные же были убеждены в существовании подводного дворца, любвеобильного правителя и идиллической жизни гарема.
— Интересная картинка складывается… — протянула я, глядя на волны, бьющиеся о берег. Мы стояли у самого обрыва спиной к гостям, чтобы не смущать собравшихся странным поведением невесты, ведущей разговоры сама с собой. — И как тебе удалось все это разузнать? Кто-то по пьяни проболтался, а ты подслушал? Так под воздействием вина чего только не наговоришь…
— Сведения самые точные. Сам расспрашивал. И за трезвый рассудок рассказчика ручаюсь, — обиделся Ив.
— Сам? — поразилась я, вдыхая соленый морской воздух. — И какого духа ты изображал на этот раз? Не Океана же? Уж ему ли не знать, как выбирается невеста и каковы особые приметы любимых жен.
— Не Океана, — признался Ив. — Пришлось представиться странствующим чародеем, живо интересующимся традициями других королевств и предпочитающим скрывать свое лицо невидимыми чарами.
— И бедняга так просто согласился беседовать с невидимкой и подробно ответить на все вопросы? — удивилась я.
— Не так просто, — смущенно признал рыцарь. — Пришлось применить силу и отволочь его в сторонку, а потом пообещать исполнить три его желания. Только после этого тот перестал трястись и согласился сотрудничать.
Определенно общение со мной обогащает лексикон средневекового рыцаря. Глядишь, к тому моменту, когда мы окажемся в моем времени, он уже отучится употреблять высокопарные обороты и будет свободно общаться на современном русском.
— И как? — вспомнила я про желания. — Исполнил?
— Пообещал, что сбудутся через месяц, если в течение этого времени он будет творить только добрые дела и поступать по совести.
Ну что еще взять с благородного рыцаря? Хорошо, хоть обет воздержания не додумался на бедолагу наложить — с него бы сталось.
Значит, все концы ведут в воду… Нету никакого заговора против неугодных девиц, нету общего для всех невест недоброжелателя, да и общего между избранницами мало. Разве что все со странностями. Если бы невесту выбирали всенародным голосованием или решением совета министров, результаты можно было бы подтасовать. Но заставить волны плескаться в нужном направлении — это уже фантастика. Неужели через несколько часов я и впрямь встречусь с шутником Океаном? Уж у меня к нему найдется немало ехидных вопросов, многословных претензий, красноречивых пожеланий и лаконичных предложений.
— Яна, — окликнул меня Ив, — я все время пытаюсь тебе сказать…
— Да, — вспомнила я. — Что?
— Вместе с моим даром к тебе перешла одна способность, о которой ты еще не догадалась… Ты теперь можешь читать мысли других людей.
Я вспомнила портниху, назвавшую меня провидицей, девиц в приемной, отказывавшихся от своих слов, Пенелопу с Вероникой, утверждавших, что они ничего не говорили, — и все стало на свои места. А я-то думала, что все надо мной издеваются.
— Ну спасибо, что предупредил, — пробормотала я, переваривая новость. — И каковы инструкции к применению?
Озадаченное молчание было мне ответом.
А я-то думала, что все надо мной издеваются.
— Ну спасибо, что предупредил, — пробормотала я, переваривая новость. — И каковы инструкции к применению?
Озадаченное молчание было мне ответом.
— Как этим даром пользоваться-то?
— Мне было достаточно сосредоточиться на человеке, тебе, возможно, нужно всего лишь пожелать…
— Но мне не было никакого дела до мыслей той швеи, задавак во дворце и подружек Миранды, — возразила я, — а я их все равно слышала.