Музыканты расступились, пропуская меня в нишу. Оказалось, что потолок ее уходит высоко вверх. Вероятно, это и создает особую акустику звучания. А на полочке, вытесанной в каменной стене, лежали несколько ракушек разных цветов и необычной формы. Я потянулась к одной из них, но Грант меня остановил:
— Они слишком уникальны, чтобы доверять их женщинам. Наши русалки могут лишь оттенять красоту подлинной музыки — с помощью златозвона и переливов. Венета, Лаурина, покажите Миранде свои музыкаты.
Мы обменялись с русалками скептическими взглядами: мол, что поделаешь с этими мужчинами? — и девушки разрешили мне позвенеть монетами и подергать струны арфы. Только это были совсем не струны.
— Что это? — поинтересовалась я, трогая тонкие, тугие и прочные, как леска, проволочки.
— Китовый ус, — ответила Лаурина. — Мы заменили им те оранжевые прутики, которые были здесь раньше.
— А где вы ее нашли?
— Известно где — на кладбище кораблей, там же и Грант подобрал свой бурестон.
В моем воображении возникли целые поля, усеянные обломками кораблей, и сохранившиеся парусники, лежащие на морском дне и хранящие в своих трюмах сокровища и произведения искусства. Затопленные города, когда-то бывшие частью суши, а теперь населенные русалками, и подводные вулканы — часть огненной стихии, заключенная под толщей воды. Океан хранил в себе тысячи загадок и открытий, не доступных обычным людям. Он заключал в себе целый мир, на освоение которого не хватило бы целой жизни. А я провела здесь всего несколько часов, взглянула одним глазком на крошечный кусочек моря — и уже тороплюсь на сушу. Да, тороплюсь. Потому что там меня ждет Ив. Потому что без него мне не нужны все сокровища и тайны океана. Потому что без него теряют смысл все открытия и меркнут впечатления. Потому что мое место на земле, а не здесь. Хотя если бы у меня была вторая жизнь, я бы хотела провести ее на дне океана…
Ариана тронула меня за руку, и мы отплыли в сторону. Музыканты заиграли следующую мелодию, в которой гармонично переплетались звуки моря и голоса морских животных. И, слушая ее завораживающий мотив, я особенно остро почувствовала свое одиночество, чуждость этому миру и поняла, что ни одна самая волшебная музыка ни на суше, ни под водой не может сравниться с голосом, звучание которого заставляет меня трепетать, ликовать и терять над собой контроль. Голосом Ива.
— Ариана, твой мир прекрасен, — признала я, глядя, как в пузырьках воды, среди радужного многоцветья рыбок, под музыку моря кружатся русалки. — Спасибо, что показала. Но мне пора возвращаться.
К счастью, на этот раз принцессу уговаривать не пришлось.
— Конечно, — улыбнулась она и вежливо добавила: — Я никогда не была на суше, но уверена, что она не менее красива, чем Океания.
Я провожу тебя наверх, но сперва бы хотела подарить тебе кое-что на память о моем королевстве. Давай заглянем во дворец — это все равно по дороге к той впадине, где я тебя впервые встретила, а потом поплывем туда. Хорошо?
— Но только тебе придется взять меня на буксир, — предупредила я. — Я еле шевелю хвостом!
— Не беда, — отозвалась Ариана. — Возьмем дельфина!
Над выходом из пещеры и в самом деле кружилось не меньше десятка «флипперов». Принцесса отстегнула один из своих браслетов, на котором висело несколько ракушек, и дунула в одну из них, как в свисток. Звука я не услышала, но тотчас же от стаи отделился большой дельфин и стал спускаться к нам.
— Откуда они взялись? — полюбопытствовала я, вглядываясь сквозь синюю воду. Начинало темнеть, пора было возвращаться. — Почему мы не приплыли на них раньше?
— Это вольные дельфины, — объяснила русалка. — Их притягивают звуки музыки, поэтому они собираются уже после того, как начинается концерт, и кружатся здесь до самого окончания. А после могут развезти русалок по домам — они привыкли, что за эту услугу их благодарят рыбой.
Дельфин повис в воде перед нами, изучая нас умным взором.
— Ты забирайся ему на спину и держись за плавник, — скомандовала Ариана, застегивая браслет с ракушками обратно на запястье, — а я поплыву рядом и буду держаться за шею. Я не так устала.
— А что это за свисток? — спросила я, усаживаясь на спину дельфина боком. Если бы не дурацкий хвост, можно было оседлать его как водный мотоцикл, а так придется изображать из себя благородную девицу в дамском седле.
— Это мне Грант подарил, — пояснила принцесса. — Эта ракушка содержит голос маленького дельфиненка, с ее помощью можно вызвать любого вольного дельфина на расстоянии до тысячи гребков. Хорошо держишься? Тогда поплыли.
Дельфин тронулся с места плавно, но уже через несколько мгновений развил скорость достаточно быструю для того, чтобы дорога до дворца сократилась втрое, и достаточно комфортную, чтобы вода не хлестала в лицо и не мешала рассматривать подводные пейзажи. Вода уже сменила свой цвет на темно-синий, но море от этого сделалось еще красивей. То тут, то там мелькали светящиеся рыбки, колыхались целые заросли искрящихся водорослей, мерцали блики на монетках, равномерно усеивающих морское дно. Как и у всякого большого города, у Лазории и ее окрестностей были свои огни, которые, зажигаясь в вечерних сумерках, придавали ей особое очарование. Так что когда впереди показался дворец, мне даже стало жаль расставаться с такой красотой.