— К какому наследию?
— Ты с какого океана? — поразился Марс — Атланты оставили после себя множество магических вещей — магианов. Среди нас нет магов, но с помощью этих вещей мы вполне способны творить чудеса.
Интересные подробности выясняются…
— И где они, эти вещи?
— Большинство магианов потеряно, но русалы не теряют надежды и ведут поиски по всему океану. Многое из того, что сохранилось, принадлежит правящим семьям, которые ведут свой род от атлантов, волшебные вещи передаются у них по наследству.
— И у матери Арианы они есть?
— Конечно, и немало.
— Что именно?
— Немеркнущий свет, путеводный авис, врачующий браслет и так, по мелочи.
И Ариана смогла выделить мне только жалкий трезубец! Ну я ей это припомню!
— Готова плыть дальше? У нас не так много времени, ты помнишь.
— Всегда готова. Седлай лягунов!
— Чего?
— «Чего», «чего»! — Я посмотрела на обгрызенный край лужайки и на довольных и сытых конежабов. — Ты уверен, что эти обжоры смогут плыть после того, как слопали столько водорослей?
— Теперь они смогут плыть еще быстрее, чем раньше, — убежденно ответил русал, как будто он был автолюбителем, только что залившим в свою железяку канистру лучшего горючего. Что ж, придется поверить ему и на этот раз.
То, что зрение русалов было достаточно острым, я поняла, узнав про их систему отсчета времени. Похоже, какая-то часть этой остроты передалась и мне: даже на глубине около полусотни метров я отчетливо различала цвета и хорошо видела дальние объекты, хотя вода гораздо менее прозрачна, чем воздух.
Похоже, какая-то часть этой остроты передалась и мне: даже на глубине около полусотни метров я отчетливо различала цвета и хорошо видела дальние объекты, хотя вода гораздо менее прозрачна, чем воздух.
Мы плыли на средней глубине уже несколько часов. Вода здесь не такая светлая, как наверху, растительность менее пышная, да и рыбки не радовали глаз своим радужным многоцветием. Здесь уже не было похожих на бабочек шустрых рыбешек, которые могли украсить собой любой аквариум. Глубинные рыбы крупнее, а их чешуя искрилась серебристыми, синими и зелеными оттенками. Иногда над головой мелькали какие-то тени, но рассмотреть их внимательней мне не удавалось — лягуны, наевшиеся красных водорослей, неслись так, словно по пятам следовала стая голодных акул. Вероятно, водоросли являлись сильным допингом. Жалко, что я их даже не попробовала, и теперь без сил висела на ленте своего лягуна, в то время как неутомимый Марс без устали выделывал разнообразные па в воде, то взмывая вверх, то кувыркаясь вниз. Просто водный балет какой-то.
Но русалу было не дано закончить очередной пируэт — лягуны резко затормозили и пугливо расквакались. Я машинально выпустила ленту из рук, мой морской конек метнулся в сторону так, что только перепончатые лапы замелькали. Лягун Марса рванул следом, разорвав прочную ленту и оставив русала с обрывком поводьев в руках. Все произошло за какую-то долю секунды. Только что мы быстро двигались вперед, и вот уже лягуны скрылись среди подводных гор, оставив нас одних посреди океана.
— Приплыли, — хмуро объявил русал, выпуская из рук обрывки водоросли.
— Что это с ними? Они взбесились?
— Ничего хорошего, — пояснил он, вглядываясь в толщу воды впереди. — Лягуны учуяли кого-то большого и очень опасного.
— Они вернутся?
— Будем надеяться. Но сейчас их искать бесполезно. Пока это опасное не уберется с нашего пути, они и гребка не сделают.
— И что мы будем делать?
— Поплывем посмотрим. Если никому не требуется наша помощь, вернемся и подождем здесь.
— А если потребуется?
— А если потребуется, поможем, — отрезал Марс, машинально опуская руку на рукоять трезубца, заткнутого зa пояс.
Где-то впереди взмыли вверх клубы песка, поднятые си дна неизвестным чудовищем. Воин сорвался с места, мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Надо было расспросить Марса, с какими монстрами мы могли встретиться на нашем пути. Теперь же оставалось только теряться в догадках и надеяться, что впереди нас ждет не родная сестра шестиглавой гидры и не выводок ядовитых скатов. Песок рассеивался, и сквозь него проступали очертания какого-то голубого шара, покачивающегося в воде. Когда нас отделяло полсотни метров, я заметила, что у шара есть глаза, пасть и щупальца, а в этих щупальцах зажата человеческая фигурка.
— Голубой кракен, — прорычал русал, и по его голосу я поняла, что дело плохо.
Марс рванул вперед, я — следом.
— Эй, не так быстро! — остановил нас звонкий девичий голос «жертвы». — Не спугните мою добычу!
— Эль?! — опешил воин.
— Эльнарисса? — удивилась я.
— Да, это я! — тряхнула головой вздорная русалка и с вызовом глянула на нас — Не ждали?
— Эль, что ты здесь делаешь? — простонал Марс — А впрочем, сейчас это неважно.
Постарайся выбраться, пока он тебя не задушил.
— Еще чего! — фыркнула та. — Хочешь лишить меня такого славного подвига и украсть мою славу? Ну уж нет!
Голубой кракен, похожий на большого четырехметрового кальмара, тем временем не обращал на нас внимания, полностью увлеченный своей живой игрушкой. Он то обвивал русалку своими щупальцами, то подбрасывал вверх, словно мячик, жонглируя одновременно и Эльнариссой, и трезубцем, вероятно принадлежащим ей же, то качал на воде, словно куклу. И это страшный монстр, которого так убоялся Марс?