— И это явилось гарантией их безопасности?
— Несколько раз на них все-таки напали, — произнес Самос, — но они уцелели. Как бы то ни было, я уверен, что без покровительства Билы Хурумы, убара Ушинди, им бы не удалось выполнить свою задачу.
— Выходит, власть Билы Хурумы на северном побережье не безгранична, — сказал я.
— Естественно, — кивнул Самос. — Об этом красноречиво говорит тот факт, что экспедиция Шабы подверглась нескольким нападениям.
— Должно быть, это смелый человек, — заметил я.
— Ему удалось провести шесть лодок и сохранить почти всех людей, — сказал Самос.
— Ему удалось провести шесть лодок и сохранить почти всех людей, — сказал Самос.
— Даже странно, — произнес я, — что такой человек, как Била Хурума, решил поддержать географическую экспедицию.
— Он хотел знать, можно ли пройти по суше на северо-запад от Ушинди. Для него это бы означало появление новых рынков, расширение торговли, налаживание торговых путей с юга на север.
— Кроме того, — добавил я, — подобным образом он избежал бы опасностей плавания по Тассе. Перед ним открылись бы пути к завоеванию целого мира.
— Правильно, — кивнул Самос. — Ты мыслишь как воин.
— Но если я правильно понял, исследования Шабы показали, что таких путей не существует?
— Да, — сказал Самос. — К такому он пришел выводу. Но ты я уверен, знаешь и о других результатах его экспедиции.
— К западу от озера Ушинди простираются равнины, болота и топи; они подпитывают озеро водой. Шаба сократил отряд до сорока человек, наполовину разгрузил лодки и протащил их через болота. Спустя два месяца он вышел к западному побережью озера Нгао.
— Правильно, — сказал Самос.
— Это второе по величине среди экваториальных озер. Такое же, как Ушинди, а может, и больше.
Я представил, как радовался Шаба и его люди, когда после стольких мучений перед ними открылся вид на озеро Нгао. После этого, измученные и истощенные длительным переходом, они вернулись на восточное побережье озера Ушинди.
— На этом Шаба не успокоился, — сказал Самос. — Он первым составил точную карту дельты собственно Картиуса. Затем пошел на запад и добрался до шести убаратов, обители Билы Хурумы.
— Не сомневаюсь, что его приветствовали как героя, — сказал я.
— Верно, — кивнул Самос. — И он это заслужил.
— На следующий год, — добавил я, — он организовал еще одну экспедицию, в которой участвовали одиннадцать кораблей и тысяча человек. Финансировал ее, судя по всему, сам Била Хурума. Задача экспедиции состояла в изучении озера Нгао.
— Правильно.
— Именно тогда Шаба установил, что озеро Нгао, как ни странно, питается только от одной реки, способной поспорить по ширине и полноводности с самим Воском. Позже эту реку назвали Уа. Для судов она непроходима из-за многочисленных порогов и водопадов.
— Количество препятствий, равно как состояние каналов и дорог, до сих пор неизвестно, — уточнил Самос.
— Шаба углубился в реку на сотню пасангов, после чего был вынужден повернуть обратно.
— Позже он назвал пороги именем Билы Хурумы, — сказал Самос.
— У него были слишком большие корабли, — заметил я.
— К тому же их нельзя было разобрать на части. Крутизна реки и враждебность местного населения не позволили ему идти вперед.
— Экспедиция Шабы вернулась к озеру Нгао, после чего добралась до шести убаратов через болота и топи, прилегающие к озеру Ушинди. Все-таки это замечательный человек, — сказал я.
— Самый выдающийся географ и исследователь Гора, — добавил Самос. — Человек исключительной порядочности. Ему доверяют.
— Доверяют? — переспросил я.
— Шаба — агент Царствующих Жрецов, — промолвил Самос.
— Не знал.
— Не сомневаюсь, что ты многих подозревал в том, что они хотя бы временно служили делу Царствующих Жрецов.
— Не знал.
— Не сомневаюсь, что ты многих подозревал в том, что они хотя бы временно служили делу Царствующих Жрецов.
— Я допускал эту мысль, — сказал я.
Никогда раньше мы не говорили с Самосом на эту тему. Порой для меня лучше не знать людей, работающих на Царствующих Жрецов. У нас не принято лезть в чужие дела. Это элементарная мера предосторожности. Если кто-то из наших попадется, лучше, чтобы он ничего не знал. Как бы то ни было, большинство работающих на Царствующих Жрецов агентов занимались сбором разведывательных данных и слежкой. Дом Самоса служил их штаб-квартирой. Сюда стекалась вся добытая информация. Здесь же находился аналитический отдел. Обработанная и отфильтрованная информация передавалась дальше, в Сардар.
— Зачем ты мне это говоришь? — спросил я.
— Пойдем, — устало произнес Самос и поднялся на ноги. Я пошел следом за ним. У выхода из огромного зала застыли стражники.
Некоторое время мы шли молча. Миновав несколько залов, Самос спустился по лестнице на другой уровень здания Потянулись бесконечные лестницы и переходы. Иногда попадались надписи и указатели. На толстых стенах появилась влага. Местами нам приходилось ступать не по полу, а по стальным прутьям клеток, в которых томились заключенные; испуганные рабы задирали головы. В одном из кoридоров нам попались две рабыни. Они стояли на коленях на каменном полу и пытались щетками отмыть испачканные плиты. За их работой наблюдал стражник с кнутом в руках. Когда мы поравнялись с рабынями, они распростерлись на полу, после чего возобновили свою работу.