В нескольких пасангах от нас ослепительно вспыхнул свет. Пламенный столб взвился ввысь, и небо вмиг заволокло облаком пыли и листьев. Земля содрогнулась у нас под ногами, озерная вода вспенилась и забурлила. Раздались потрясенные крики. Нас окатила волна горячего воздуха, с неба посыпались обломки камней…
Потом все внезапно стихло, только волны с плеском бились о причал. Небо на юго-востоке потемнело.
— Что это было? — пришел в себя Кису.
— Взрыв, — ответил я.
— А что он означал? — спросил Била Хурума.
— Я думаю, он означал, что мы теперь спокойно можем плыть вниз по реке.
Я мысленно улыбнулся. Фальшивое кольцо никогда не попадет в Сардар.
— Ну что же, отправляемся, — сказал Била Хурума.
— Отдать швартовы! — крикнул я.
Вскоре наши галеры и каноэ уже шли по озеру Шабы. Кольцо из Тахари висело у меня на шее, на золотом ожерелье, подаренном Билой Хурумой. Рядом со мною в каноэ, завернутые в непромокаемые промасленные шкуры, лежали записные книжки и карты Шабы.
Я последний раз оглянулся на руины древнего города, на грозное черное небо на юго-востоке и поудобней перехватил весло.
56. ЧТО ПРОИЗОШЛО В НИУНДО, ГЛАВНОМ СЕЛЕНИИ УКУНГУ
— Эй! — закричал Кису. — Где Аибу?
Мы стояли на площади Ниундо, главного селения Укунгу.
Навстречу нам, вооруженный копьем и щитом, вышел Мвога.
— Аибу мертв, — сказал он. Тенде ахнула и разрыдалась.
— Отчего он умер? — спросил Кису.
— От яда, — ответил Мвога. — Теперь я — вождь Укунгу.
— Мое копье не согласно с этим, — нахмурился Кису.
— Зато мое согласно, — отрезал Мвога. Кису угрожающе сдвинул брови:
— Пусть сами копья разрешат этот спор.
В Укунгу острия копий обычно обмотаны полосками кожи. Мвога и Кису, не сговариваясь, сорвали кожаные чехлы. Наконечники копий грозно блеснули. Щиты в Укунгу украшают пучком перьев. Если перья смотрят в землю, это означает, что человек собрался на охоту. Пучок перьев, устремленный в небо, говорит о том, что вот-вот начнется схватка. Кису и Мвога держали свои щиты перьями вверх.
Кису и Мвога держали свои щиты перьями вверх.
— Я буду лучшим мфалме, чем Аибу, — сказал Мвога. — Потому-то я и велел отравить его.
Поединок был недолгим. Очень скоро Мвога упал к ногам Кису. Тот выдернул из его груди окровавленное копье.
— Ты хорошо сражаешься, — похвалил Била Хурума. — Теперь ты уничтожишь тех, кто поддерживал Мвогу?
— Нет, — ответил Кису. — Мы из одного племени. Я не стану убивать их. Пусть в Укунгу воцарится мир.
— Прежде, Кису, — сказал Била Хурума, — ты был упрям и буен, как кайлуак, несдержан в гневе и скор на расправу. Теперь ты многому научился. В тебе довольно мудрости для того, чтобы стать мфалме.
Кису пожал плечами.
— Я приглашаю тебя в Ушинди, — продолжил убар. — Мсалити больше нет. Мне нужен человек, который поможет мне править империей.
— Лучше быть первым в Укунгу, чем вторым в империи! — отрезал Кису.
— Ты и так первый в Укунгу, — сказал Била Хурума.
— Я все равно пойду на тебя войной, — заявил Кису.
— Зачем? — поднял брови убар.
— Я освобожу Укунгу! Била Хурума улыбнулся:
— В этом нет нужды. Укунгу — свободная страна.
По толпе пронесся крик изумления.
— Оботри острие своего копья, Кису, — сказал Била Хурума, — и зачехли его. И переверни свой щит. Пусть перья смотрят в землю.
— Я зачехлю копье, — твердо ответил Кису. — И переверну щит.
Он передал оружие одному из жителей деревни. Била Хурума и Кису крепко обнялись. Империя заключила мир с Укунгу.
57. Я ОТПРАВЛЯЮСЬ В ПОРТ-КАР НА КОРАБЛЕ «ПАЛЬМА ШЕНДИ»
— Зачем ты заковал меня в цепи, господин? — жалобно спросила Дженис.
Она стояла на коленях, обнаженная, на горячих досках причала в Шенди. На лодыжках и запястьях рабыни блестели кандалы, тяжелая цепь приковывала ее к железному кольцу на пристани. На горле девчонки болтался стальной ошейник с надписью: «Я принадлежу Боску из Порт-Кара». Под этим именем меня знают в разных уголках Гора, и у него есть своя история.
— В Порт-Каре, — сказала Дженис, — когда я хотела убежать, ты меня даже не связал. Сейчас, когда я уже знаю, что значит быть рабыней на Горе и одна мысль о побеге приводит меня в трепет, ты заковал меня в цепи!
— Женщин всегда заковывают перед погрузкой на корабль, — объяснил я. — Жаль, что я не сделал этого раньше.
— Да, господин, — потупилась она.
— Дело даже не в цепях. Не будь их, тебе все равно не удалось бы далеко убежать.
— Да, господин. Теперь у меня есть ошейник и клеймо.
Ко мне подошел капитан Улафи.
— Приветствую тебя!
— Приветствую тебя, — ответил я.
— Это из-за нее было столько шума? — спросил он.
Я ухмыльнулся:
— Думаю, она больше не доставит тебе хлопот. Дженис низко склонила голову и прижалась лбом к причалу.
— Прости меня, господин, — пролепетала она, — если я причинила тебе беспокойство.
— Ну-ка, подними голову, — приказал Улафи. Рабыня робко посмотрела на него.
— Как она расцвела! Трудно поверить, что это та же девушка.
Рабыня робко посмотрела на него.
— Как она расцвела! Трудно поверить, что это та же девушка.
Я пожал плечами.
— Только дурак может по своей воле освободить рабыню, — заметил Улафи. — Хочешь вернуться в Порт-Кар на «Пальме Шенди»?