Лейна стояла, открыв рот, касаясь языком верхних зубов. Она никогда прежде не видела ничего подобного… Она не понимала… не представляла, что кто-то может… Другое дело турнир, борьба…
Со лба лежащего без сознания слуги стекала струйка крови. Лейна невольно шагнула к нему. Смущенный громбелардец заметил в глазах магнатки кроме страха некое… сладострастное восхищение.
— Переоденешься, госпожа? — с деланым спокойствием спросил он, видя ее растущую неуверенность. — Или пойдем прямо так?
Она что-то неразборчиво пробормотала и отступила на шаг назад — но он готов был поклясться, что шаг этот был сделан скорее с целью его спровоцировать, нежели бежать. Он перестал понимать, что происходит… Когда дартанка сделала еще один шаг назад, он быстро подошел к ней и схватил за рукав платья. Она рванулась, ткань с сухим треском лопнула, девушка пошатнулась и упала на пол. Он снова схватил ее, она попыталась вырваться… и он понял, что она вовсе не желает убежать, а хочет только испытать его силу, и он предоставил ей такую возможность. Он ударил ее — не слишком сильно, но все же всерьез. Растрепанные волосы упали на глаза. Лейна медленно поднесла руку к щеке, недоверчиво посмотрев на Гольда. Впервые в жизни ее ударили ! Он поступил с ней точно так же, как со слугой… с рабом…
Она перестала сопротивляться. Он держал ее за плечо, когда они сбегали по широкой, покрытой узорным ковром лестнице. Она хрипло застонала, пытаясь освободиться. Он держал ее так крепко, что она ощущала тупую боль в плече.
— Пусти… — сказала она. — Ну пусти же, больно!
На улице перед домом стояли два рослых оседланных коня. Лейна не разбиралась в лошадях, иначе она сразу бы поняла, что перед ней крепкие и выносливые горные верховые кони, столь высоко ценившиеся во всех провинциях империи. Он посадил ее на одного из них, сам сел на другого и, не говоря ни слова, схватил ее коня под уздцы.
На лестнице перед домом появились слуги. Готовый на все громбелардец положил руку на рукоять меча… и нахмурился, увидев едва заметный жест своей пленницы. Слуги отступили; он мог бы поклясться, что она приказала им уйти! Вскоре, никем не остановленные, они уже легкой рысью ехали по улицам города.
— Ты с ума сошел, — сказала Лейна. — Здесь все меня знают, посмотри.
И в самом деле — последние вечерние прохожие останавливались, изумленно глядя на них. Наверняка она преувеличивала; он сомневался, чтобы каждый первый встречный знал, как выглядит ее благородие А. Б. Д.
Б. Д. Лейна, одна из первых дам столицы. Тем не менее вряд ли им часто приходилось видеть знатную даму, едущую верхом в мужском седле, и к тому же в дорогом, хотя и порванном платье…
— Нас остановит первый встречный патруль, — уверенно сказала она, однако в голосе ее больше было злости, нежели презрения. — Впрочем, из города нам не выбраться. Ворота в это время уже закрыты.
Гольд обернулся через плечо.
— Не пугай меня, госпожа, — спокойно ответил он. — Ворота для того и существуют, чтобы их открывать, а что касается солдат… Я не первый раз в Дартане и прекрасно знаю, чего они стоят. Хорошо, если каждый десятый понимает, что мечом надо рубить, а не швыряться…
Он быстро отвернулся, увидев в ответ непристойный жест, который до сих пор встречал только у шлюх в корчмах. Он понятия не имел, откуда она вообще знала, что это означает.
Они ехали молча. Гольд оглядывался по сторонам. Дорогу он знал. Однако его беспокоило загадочное, удивительное безразличие пленницы. Это похищение было попросту безумием; если бы хитрость с письмом не удалась, ничего бы не вышло. Попытался он лишь затем, чтобы на собственном опыте убедиться в невыполнимости задачи; может быть, он хотел лишь ради успокоения совести сделать все возможное. И вот — он стал похитителем. Вместе с ним ехала женщина, за которую заплатил бы выкуп сам князь — представитель императора. Если бы, конечно, ее похитили ради выкупа…
Он не понимал, как вообще до этого дошло. Он сам не знал, зачем избил слугу… и зачем ударил ее.
Гольд инстинктивно искал путь к бегству. Самый красивый и богатый город Шерера не изобиловал темными переулками, где можно было бы укрыться.
Роллайна возникла не так, как другие города, которые менялись и росли в течение веков, взрослели, старели… Если верить легенде, ее возвели сразу, в течение двух неполных лет. Она была городом, который помогала строить сама Шернь и который должен был стать памятником Роллайне — прекрасной дочери Светлых Полос, самой старшей и самой могущественной из Трех сестер, которых много веков назад Шернь послала на борьбу со злом.
И Роллайна-столица была именно такой — самой прекрасной и самой могущественной из всех городов Вечной империи. Ее окружали стены, возведенные не для защиты, поскольку империя простерлась по всему Шереру и не имела никаких врагов, разве что полузверей из Алера. Могучие белые стены образовывали два кольца — одно в другом. Вдоль внешних стен шла широкая, мощенная булыжником (как и все прочие) улица, перегороженная мостами, — Королевская Окружная дорога. И в самом деле, по ней много раз проезжал королевский кортеж по случаю многочисленных торжеств, еще тогда, когда у дартанцев была своя страна и свой король… Теперь окруженный внутренней стеной район назывался Княжеским вместо Королевского, а в самых прекрасных дворцах мира жил армектанец, князь — представитель императора, со своими придворными.