Хель-Крегири выругалась.
— Вемир исправил то, что ты испортила, — продолжал Ранер, — но в течение двух дней он мог рассчитывать лишь на свои силы, не имея возможности спустить с Бруля глаз. Ты знаешь, что княгиня Верена…
— Знаю, — со злостью прервала его Хель-Крегири.
— Вемир пошел за ними. Когда они вышли из города, он удостоверился, что они и в самом деле идут в лес, и вернулся сюда, к Лошаднику. Оставил известие и снова побежал. Ты разговаривала с Лошадником?
— Не об этом.
— Бруль никогда не спит. Возможно, он в этом не нуждается. Но Вемир — да. По твоей глупости этот кот…
— Думай, что говоришь! — Она была вне себя от ярости.
— …может погибнуть, — невозмутимо продолжал Ранер. — Лошадник говорит, что он едва держался на ногах, когда прибежал сюда. Теперь он идет следом за Брулем, и я не верю, что у него хватает сил, чтобы соблюдать надлежащую осторожность.
Наступила тишина.
— Я хочу знать обо всем, что произошло. В точности, — подчеркнула Хель-Крегири.
Она выслушала его отчет.
— Хорошо, — наконец сказала она, — теперь слушай: я иду в Черный лес, немедленно. Я послала кое-кого к представителю. — Она коротко объяснила ситуацию.
Силач внимательно слушал.
— Понятия не имею, что придумает Рамез, — призналась она. — Может быть, послушает и отзовет войска, а может быть, как раз наоборот. Ты должен ждать посланника у ворот Громба. Сообщишь ему, что я ушла, и выяснишь, как обстоят дела. Потом отправишь за мной гонца. Я пришлю тебе кота. Похоже, только на них еще можно положиться, — презрительно и со злостью добавила она.
Ранер не ответил.
Черный лес находился в неполных двух днях пути от Громба. Много было во Второй провинции странных мест, но это средоточие каменных карликовых дубов относилось к самым странным из них. Путаница черных стволов и ветвей покрывала довольно крутой склон на огромном пространстве. Среди непрекращающегося дождя ветер с мрачным воем продирался сквозь мертвые дебри, заводя песню, которой никогда не слышали в других частях гор.
Хель-Крегири знакомы были эти места. Она знала, что найти кого-либо в лабиринте окаменевших деревьев, полном разнообразных укрытий, — дело нелегкое. Ей требовалась целая армия, чтобы захлопнуть большую ловушку, слабой цепи патрулей она не доверяла. Оставалось только одно — забраться в лес и… охотиться.
Однако она продолжала ждать Вемира.
Она ждала — ибо если он следил за Брулем до самого конца, то мог привести ее прямо к нему. Но прежде всего ей хотелось, чтобы он вообще пришел. Чтобы этот придурок Ранер и в самом деле не накаркал.
Вемир был ее другом.
До места она добралась вечером. Так или иначе, ночные поиски не могли дать результата. Она любила ночь. Если бы она только знала, где Бруль, она немедленно отправилась бы туда. При встрече с кем бы то ни было ночь была на ее стороне. Однако одно дело встреча — и совсем другое поиски наугад.
Спала она мало. Ее будили каждый шорох, каждое движение дремавших рядом воинов. Однако она прекрасно знала, что как раз Вемир прошел бы совершенно бесшумно.
Когда он наконец и в самом деле пришел — она этого не заметила.
— Ждешь, сестра? — спросил кот.
Она долго смотрела в желтые глаза.
— Жду, Вемир, — негромко ответила она. — Хорошо… хорошо, что ты вернулся.
На короткий миг в ночном воздухе между ними промелькнуло то, что никогда и ни при каких обстоятельствах не могло осуществиться.
Он поднял лапу в кошачьем ночном приветствии.
— Я отведу тебя к нему, Кага. Нужно спешить. Ты знаешь про княгиню?
Она кивнула.
— Но дело даже не в этом, — пояснил он своим низким, хриплым голосом, напоминавшим скорее мурлыканье. — Нельзя медлить, иначе я не доберусь. Я страшно устал, Кага.
— Знаю, — сказала она, вставая.
Она отдала несколько распоряжений.
— Если появятся солдаты, — сказала она в конце, — пропустить их! Мне не нужно никакой суматохи, а уж сражения тем более! Вы должны следить, чтобы дичь не ускользнула, не более того. Передай дальше то, что я сказала.
Офицер кивнул.
— Впрочем, скоро из Громба должно прийти известие, — добавила она. — Станет ясно, выйдет ли войско.
— Пойдешь одна? — спросил кот.
— Да. А что?
— Ну, идем.
Она взяла оружие и двинулась следом за своим проводником. Отдалившись от места ночлега, они разговаривали совершенно иначе — так, словно позади осталось нечто стесняющее и неудобное. Тихая кошачья беседа, почти непонятная для человека.
— Что? — повторила она свой вопрос.
— Это слабый, больной старик. Хватит одной. Ибо зачем? Еще я.
— Посланник.
— Вэрк, Кага. Слышала о Кольце иллюзий?
— Вэрк, — подтвердила она.
— Все. Он спрятался в кругу Колец. Исчез. Там только деревья, как везде.
— И поэтому?
— Вэрк, мне пришлось хорошо запомнить. Место и дорогу. Я уходил, возвращался. Много раз.
— Кольца.
— И ничего больше, — пояснил кот. — Он умрет.
— Не поняла?
Он объяснил подробнее:
— Он, похоже, должен был умереть вчера. Что-то удерживает его при жизни. Какой-то Предмет? Но его время уже закончилось. Он умирает.
Несмотря на ночь и дождь, они довольно быстро преодолели склон и вскоре добрались до края леса. С тех пор они не разговаривали.
Темнота, царившая на открытом склоне, была ничем по сравнению с густым, холодным мраком, заполнявшим пространство между деревьями. Хель-Крегири осознала, что если бы она отправилась сразу, не дожидаясь кота, ей просто пришлось бы вернуться. Без помощи Вемира она бы не справилась. Низко нависшие ветви заставляли ее идти пригнувшись, но, кроме того, ей постоянно приходилось опираться рукой о могучую шею кота. Он вел ее уверенно, но не спеша. Им уже случалось совершать подобные путешествия, хотя никогда — в столь мрачных местах, как этот угрюмый лес смерти. Она воспринимала условные знаки, которые подавал ей спутник: когда он изгибал шею, она понимала, что следует нагнуться, — и делала это не раздумывая, доверяя его глазам. Он был котом…