— Ты должен сам сказать ей. Только сделай это осторожно и ласково. И добавь, что она должна прятаться от неба целых два дня, и то же самое должен сделать ты, иначе вы рискуете сойти с ума. Передайте эту весть другим. Для этой цели нора годится больше, чем крыша. А потом вокруг будет мир безумных, требующих заботы и ухода, и куда более гостеприимный, чем хотел бы наш народ.
— Ты погостишь?
— Не сейчас. Я приду потом, когда будет можно.
Кабина «Большого риска» располагалась на самом дне сферы, между четырьмя соплами термоядерных двигателей. Гиперпривод же мог отправить корабль в любом направлении, в том числе кормой к неизвестному. Луис стартовал прямо вниз, сквозь основание Мира-кольца — почти физически ощущая «продирание» через сверхплотный скрит, — и вышел в космос.
Он двигался в сторону от солнца, прямиком в самое плотное сборище кораблей, участвующих в Пограничной войне. Но это не имело никакого значения. Все эти корабли находились в эйнштейновом пространстве и слишком близко к большой массе. Разумеется, через гиперпространство Луис летел вслепую. И надеялся только на то, что его более быстрый корабль опередит прожорливых обитателей звезд.
Кукольник скрутился в плотный узел. От него было мало толку.
Как быстро мог двигаться «Большой риск» вблизи огромной массы звезды? Луису было любопытно, превысил ли он хотя бы световую скорость. Мелодист мог усовершенствовать и систему «К-II», но тут Луис удалялся в область предположений. Но узнал об этом, и достаточно скоро. Когда сферический кристалл, который выполнял функции детектора масс, начал действовать, они были за пределами сингулярности.
Спустя одиннадцать часов Луис понял, что даже защитники могут уставать. Он умел не обращать внимания ни на голод и жажду, ни на боль в животе и суставах, ни на боль в голове и пазухах, что, строго говоря, свойственно лишь дряхлым старикам. Дело было не в этом. Он освободился от Мира-кольца. От тридцати триллионов местных человекообразных, значительный процент которых уцелеет. Вемблет, Роксани и их ребенок затерялись среди общего шума и суеты. Если Мелодист даже и вычислил, что они действительно остались там, то он наверняка не станет их искать. Хотя, если повезло, он думает, что Луис забрал Вемблета с собой, к звездам.
Успех стал бы оправданием всех страданий.
Пол здесь служил окном-экраном и мог становиться темным, повышенной яркости, осуществлять запись, воспроизводить изображение и осуществлять его электронное увеличение. Луис наблюдал поток узоров цветного света и проносившиеся мимо темные «запятые».
Он видел, что панорама меняется. Он как бы не видел экрана: его взгляд плавно скользил по окрестностям.
Луис обратил взгляд на детектор масс. Там должны были ползти к нему световые линии. Но не было ничего. Просто покрытый напылением кристалл.
Луис поймал граничную частоту.
Теперь он видел звездные ливни. Прямо у него под ногами лежала широкая и прекрасная Вселенная. Он был в эйнштейновом пространстве.
Он с удовольствием продал бы «Большой риск» какой-нибудь банде пиратов где-нибудь в Человеческом космосе. Или организовать свою? Луис установил режим электронного увеличения, затем чуть снизил яркость, защищаясь от зодиакального блеска. Мир-кольцо заслонял почти все солнце, за исключением тонкого лучика света.
В шести световых часах от Мира-кольца (по его оценке дальности) солнце не могло хоть сколько-нибудь значительно освещать «Большой риск», а попав в тень Мира-кольца, корабль оставался таким же черным, как само пространство. Луис вообще не использовал термоядерные двигатели: благодаря этому его нельзя было обнаружить даже детекторами нейтрино. Остаток же видимого электромагнитного спектра мог разоблачить его перед участниками Пограничной войны, если те случайно обратят на это внимание.
Но Луис не сомневался, что они слишком заняты. Они охотились бы и за «Рыбой-луной» Прозерпины, не будь у них более интересной мишени. А самое интересное случится вот-вот…
Помещение наверху было таким же тесным, как и нижняя кабина, но там имелась стена с игротекой, кухонный автомат и душевая кабина. И еще Луис заметил в потолке люк. Это было новостью. Люк вел в лабиринт из труб такой ширины, чтобы мог пролезть человек; эти трубы он мог видеть через стену. Куда все они вели, проследить было трудно, чистая головоломка, но одна вела в отсек-хранилище, куда он загрузил спасательную шлюпку и автодок. Замечательно .
Какое-то время Луис потратил на душ. Эй, ведь если он пропустит это событие, то не увидит растянувшуюся широким фронтом ярчайшую световую волну.
Но когда он обсох под потоком горячего воздуха, ничего еще не изменилось. Он запустил пальцы в гриву Хайндмоста — и едва увернулся от удара задней конечности.
— Просыпайся, — сказал он.
— Я зацепил тебя?
— Какая разница?
— Почему мы не движемся?
— Я хочу кое в чем убедиться. И к тому же мне не удается воспользоваться детектором масс.
— И-и-и! — присвистнул Хайндмост.
— Это псионическое устройство. Нужно, чтобы ты вел корабль. Но теперь мы свободны, а все, кого я любил, — в безопасности. Пограничная война больше не преследует нас, и мы можем отправиться прямиком на Каньон.