Если я не усмотрю причин причинять тебе вред, то не трону тебя. И раз я хочу добиться твоего расположения, то буду действовать для твоего блага. Узнай обо мне все что сможешь и реши, хочешь ли встретиться со мной. Я отправлю сервисный трансфер туда, где находится лётоцикл Ханумана.
Лицо Мелодиста исчезло с экрана. Осталась лишь картинка: фон в виде межзвездного пространства, а на переднем плане черные скелетообразные конструкции.
— Хануман! — крикнула Прозерпина.
— Хануман! — крикнула Прозерпина.
Хануман спустился.
Прозерпина так вцепилась в подлокотники переднего сиденья лётоцикла, что на них остались следы.
— Моих потомков съели большие оранжевые плотоядные кошки.
— Еще вчера ты не подозревала об этом?
— Я знала только, что большая часть Мира-кольца вышла из-под моего контроля и недоступна мне. Это не самое худшее, что я могла себе представить, но я думаю головой, Хануман, а не задницей. Так что это такое — сервисный трансфер?
— Сначала нужно глянуть на наших гостей. Бери свой лётоцикл. А я отгоню домой магнитный корабль. У меня есть еще одно дело.
Наступал вечер.
— Это не то же самое, что ришатра, — сказал Луис. — Ты ощущаешь разницу?
— Малыш, судя по твоим словам, твой опыт в этой области куда больше моего, — заметила Роксани. — А что у нас будет на обед?
— Ты могла бы пойти поохотиться.
— Мне лень.
— А эта система может производить стандартные питательные брикеты?
Роксани изучила агрегат.
— Только бульон.
— Тогда нацеди мне кружку.
Она задала на панели управления режим изготовления двух порций.
— Льюис, а ты бы каким образом попытался добраться до гор?
— Я даже не видел их. Мой самый радостный сон наяву состоит в том, чтобы ходить выпрямившись, а не лазить здесь по искусственным горам. А что, собственно, ты задумала?
— Нам необходим транспорт, — заявила Роксани. — Даже на Земле аркологи слишком велики, чтобы исследовать их на своих двоих. И еще я беспокоюсь о безопасности. Говорят, защитники всегда были склонны охранять свою территорию.
— Что ж, это блюдо вполне съедобно.
Роксани сделала глоток густого зернистого бульона.
— Скоро он тебе надоест.
— Подумай о бридерах.
— Что?
— О бридерах расы пак, которые не стали защитниками. Об обезьянах с равнин, взрослых и детях. Они могут нестись рядом с антилопой, лупя ее по голове костью с набалдашником, и не падать. Возможно, их большой и сложный мозг предназначен помогать им удерживать при этом равновесие. Но они все еще не отучились лазать по деревьям. Если в этом огромном запутанном сооружении и есть ловушки, они должны быть не опасны для бридеров.
— Если только бридеров не удерживает что-нибудь снаружи… я даже не могу представить себе, что… ну, какая-нибудь изгородь .
— Да, нужно найти изгородь, — согласился он. — Только не ходи туда одна, стет?
— Что это? — Снаружи показался свет.
— Сигнальные огни лётоцикла.
Роксани вышла взглянуть. Вернулась, держа за руку Ханумана.
— Эта защитница отправила лётоцикл домой в автоматическом режиме.
— Да, у него есть автопилот. Должно быть, она поработала над ним. Где она?
Роксани пожала плечами.
— На борту никого не было, кроме этого «зверя».
Глава 17. Цитадель Предконечного
На четвертый день Роксани предложила ему прогуляться.
— Лучше как-нибудь в следующий раз, — ответил он ей.
— Знаю, но все диагностические приборы показывают, что ты почти вылечился. Полагаю, это преимущества молодости. Льюис, ведь, когда необходимо сражаться, солдаты покидают эту лечащую камеру; они плюют на диагностику. И ничего им не делается.
Луис испытывал искушение, но…
— Что за спешка, Роксани?
— Вемблет сказал, что нашел способ проникнуть внутрь.
— Ага.
— И у нас есть лётоцикл. А без тебя он не взлетит. Наверное, Прозерпина настроила его так, что он может летать и без тебя, но я не умею им управлять.
Прозерпина еще не вернулась…
— А где Хануман?
— Где-то в лесу. Думаю, объедается фруктами. А в чем дело?
— Он нуждается в присмотре.
— Нет, не нуждается. Льюис, я не знаю, что именно она делает, но поверь мне, эта защитница не будет отсутствовать вечно!
Так что Луис выбрался из камеры интенсивного лечения и, опираясь одной рукой на мускулистое плечо Роксани, потащился к лётоциклу, где их ждал Вемблет.
Короткие резкие уколы боли все еще простреливали его левую ногу, бедро и ребра.
— Эта штука выдержит троих? — поинтересовалась Роксани.
— Наверняка. Вемблет может устроиться посредине. А мне оставь переднее сиденье. — Луис уселся на свое место и, поерзав, занял положение, вызывавшее минимальную боль. Вемблет забрался между ним и Роксани. Было тесновато, косматая шкура скребла шею и уши Луиса, как щетка.
— Что ты нашел, Вемблет? — спросил он.
— Дорожку, ведущую в крепость, — ответил пожилой морщинистый абориген.
Оно не было симметричным или хотя бы гармоничным. Оно походило на гору… на Маттерхорн. Все его наклонные грани были сделаны из темного камня и блестели многими тысячами широченных окон. Основание здания окружало широкое плато, заканчивавшееся у вертикальной скалы.
Плато представляло собой наклонную золотисто-черную равнину: линии и дуги из черной травы на золотистом поле.
— Ты выяснил, что это такое? — спросил Луис.