— А в чем дело?..
— Потом, Оксан. Все потом.
Мазур отключил связь, пододвинул поближе ноутбук и увеличил фотографию.
Снимок был сделан на каком-то аэродроме, некоторые детали позволяли с большой долей вероятности предположить, что на военном. В объектив попали хвост самолета, сложенные рядами ящики с военной маркировкой и стоящие перед этими ящиками люди.
В камеру никто не смотрит, из чего напрашивается вывод, что снимали если не тайком, то во всяком случае не афишируя съемку, никаких «а ну-ка все посмотрели в объектив, сделали улыбочку и сказали «сы-ы-ыр»».
На снимке запечатлено четверо. Двоих Мазур не знал, зато двух других… Первый Мазуров знакомец запечатлен как раз в тот момент, когда хлопает по плечу второго знакомца.
Первый это — Заурбек Хадашев по прозвищу Тракторист, боевик, который возглавлял захват «Русалки». Его фейс Мазур запомнил на всю жизнь.
Второй же…
Второй — Анатолий Витальевич Говоров, начальник отдела по борьбе с терроризмом СБУ.
На фотографии не было даты. Но ясно, что снимок сделан не вчера. Скорее всего, в то время, когда, как помнил Мазур из рассказа иранского консультанта Зелимханова, Заурбек Хадашев возглавлял в Латвии некий центр помощи чеченским беженцам, консульство Ичкерии в изгнании или как там это называлось. Тогда Зелимханов еще высказался в том духе, что, мол, поищите в Латвии, может, и обрящите… «Ладно, одним соображением поделюсь. Возможно, искать подходы к заказчику следует в Латвии, где последние годы торчал Тракторист», — вот как выразился тогда Зелимханов. Ищите, да обрящете… Может быть, не просто так обмолвился тогда чечен? Может быть, вот такого рода контакты Тракториста-Хадашева и имел в виду? И нет ли еще в Латвии зацепок за что-нибудь?
Ну да бог с ней, с Латвией, когда вот она — зацепка из зацепок!
В голове Мазура что-то щелкнуло, и перед глазами, будто на экране, появилось изображение: Заурбек и Говоров. Значит, они знакомы! Террорист Хадашев — и Говоров, который возглавляет антитеррористический отдел… Говоров, который руководит расследованием атаки на яхту и ничего путного найти до сих пор не может…
Вот вышли люди Малышевского на мэра Стороженко — и тут же снайпер возник, и тут же Павла Пасленка кто-то грохнул, а Говоров ни сном, ни духом: мол, никакого криминала…
Мазур схватил телефон и быстро набрал номер Малышевского…
* * *
Возбужденный известием олигарх мерил свой кабинет нервными шагами, Больной же, напротив, неподвижный, как статуя, восседал в кресле у окна.
Значит, они знакомы! Террорист Хадашев — и Говоров, который возглавляет антитеррористический отдел… Говоров, который руководит расследованием атаки на яхту и ничего путного найти до сих пор не может…
Вот вышли люди Малышевского на мэра Стороженко — и тут же снайпер возник, и тут же Павла Пасленка кто-то грохнул, а Говоров ни сном, ни духом: мол, никакого криминала…
Мазур схватил телефон и быстро набрал номер Малышевского…
* * *
Возбужденный известием олигарх мерил свой кабинет нервными шагами, Больной же, напротив, неподвижный, как статуя, восседал в кресле у окна. Мазур устроился в кресле напротив него.
— Неужели ни Хадашеву, ни Говорову не было известно о существовании этой фотографии? — спросил Малышевский, резко поворачиваясь к адмиралу.
— Очень может быть, Александр Олегович. К счастью для журналиста, не знали. Или знали, но тогда, в свое время, не придали этому значения и забыли? Подумаешь, какая-то фотография. Они же не могли предвидеть будущее и знать, где кто из них окажется… А может, снимок сделал какой-нибудь иностранный фотограф, который уехал потом к себе в Пакистан или еще куда подальше, Хадашев с Говоровым махнули на него рукой: в самом деле, слишком уж невероятно, чтобы фотографии эти где-нибудь всплыли впоследствии…
— Стоп, стоп, — подал голос Больной. Говорил он спокойно и размерено. — Вы уже думаете о Говорове, как о том самом человеке, что стоял за Пасленком, управлял им, а затем подписал ему приговор. Разве тот факт, что на фотографии запечатлены вместе Хадашев и Говоров, не может иметь иных объяснений?
— Ну не бывает таких совпадений, не бы-ва-ет! — воскликнул Мазур. — А если начальник антитеррористического отдела и послал Хадашева на яхту, тогда…
— Тогда это объясняет, — задумчиво сказал Малышевский, — почему до сих пор не найдут заказчика нападения и не могут выяснить, как оно, нападение, собственно, произошло, почему тормозится расследование, почему вы со Стробачем работаете практически в одиночестве, почему… Кстати, где Стробач?
— Отрабатывает спортклуб, куда ходил Пасленок, и химиков на предмет яда, — сказал Мазур. — Но если это в самом деле Говоров, то этим можно уже не заниматься — лишняя трата времени…
— Судари мои разлюбезные, — перебил Больной, — а вам не кажется это странным — ваша, Александр Олегович, помощница, которая денно и, главное, нощно работает с господином Мазуром, вдруг оказывается знакомой репортера, который вдруг оказывается обладателем столь убойного компромата? А если это все же отлично сфабрикованная, умело подброшенная деза? Чтобы увести нас в сторону?..
— Нет, — твердо сказал Малышевский. — Знакомство Оксаны со Стародумом в самом деле давнее. Это проверено. Стародум в самом деле долгое время занимался МиГами и Пасленком… И потом — не слишком ли это по-детски?