— А, ты у нас, значит, из этих, — Мазур сделал замысловатое движение рукой, — типа «я уколов не боюсь — если надо, уколюсь»? Похвально, похвально… — Взглянув мельком на часы, продолжил уже серьезным, деловым тоном: — Видишь ли, пан Кузнец, эта дрянь, при всех своих несомненных достоинствах, имеет один, но оч-чень существенный недостаток. Собственно, поэтому почти не применяется. Так вот: в отличие от классической «сыворотки правды», эта вызывает необратимые изменения в мозге человека, в девяноста процентах случаев из ста. Проще говоря, после исповеди клиент в подавляющем большинстве случаев превращается в растение. Смекаешь? И если ты думаешь, что я тебя пугаю, то это таки зря, как говорят в Одессе.
При упоминании Одессы Кузнец отвел глаза в сторону.
— Все, шутки кончились. Времени у меня осталось мало, и я с тобой абсолютно серьезен.
— А тебе не один хрен? — Мазур видел, что клиент, как говорится, дошел до кондиции. — Чего ты обо мне заботишься?
— Поверишь ли, я такой участи никому не пожелал бы, уж лучше пристрелить. А я за свою жизнь стольких на погост отправил, что без прямого приказа стараюсь не класть покойников направо и налево. — Мазур подался вперед. — Насчет тебя у меня прямого приказа нет. Да и кто знает, может еще сгодишься впоследствии…
— Вербуешь?
— А у тебя выбора нет. Короче. Что ты выбираешь? — Мазур поднял руку с ампулой. — Это? Или мы будем делать беседу?
«Во я за пару всего дней-то одесского колорита нахватался», — про себя усмехнулся Мазур.
Кузнец облизнул сухие губы.
— Дай воды.
Мазур кивнул. «Санитар» наклонил бутылку к губам Кузнеца. Тот сделал несколько больших глотков, Мазур видел, как судорожно дергается кадык.
— Ладно, хватит, а то потом в туалет тебя води. Сигарету дать?
— Не курю я…
— Тогда поговорим. Мне собственно, от тебя не так много и надо, — Мазур щелкнул клавишей диктофона в кармане пиджака.
— Так вот, где живет, где работает твой шеф, я тебя не спрашиваю, и так все известно. Где любовница его живет одна, а где вторая, я тоже знаю. А вот ты мне скажи подробно, сколько в его избушке, в Конче-Заспе которая, единиц охраны, какая сигнализация, собачки какие. Для начала.
Глаза Кузнеца в очередной раз широко распахнулись от удивления. Можно подумать, Мазур поставил себе цель наудивлять этого кадра за сегодняшний день больше, чем за всю его прошлую жизнь.
— Вы что, хотите его там…
— А вот это уже не твое дело, что мы хотим, а чего не хотим, — Мазур прикурил очередную сигарету, хотя во рту уже стоял горький привкус никотина. — Твое дело отвечать на вопросы четко, подробно и в деталях.
— Ну… — Кузнец поерзал на стуле, — в самом поселке охрана милицейская, въезд по пропускам, или если кто специально предупредит на посту, что ждет гостей, с указанием фамилий всех приглашенных. На самой даче — забор метра два, кирпичный, сигнализация по периметру, вроде емкостная, я точно не знаю, видеокамеры…. Кстати говоря, охватывают весь периметр…
Мазур легонько кивал, поощрительно так. Все это он знал и без Кузнеца, но перебивать клиента не стал, зачем? Начал говорить — пусть выговаривается. К тому же, не исключено, что среди этих сведений может промелькнуть что-то неизвестное, упущенное — все мы люди, все мы человеки, и никто не совершенен.
— Во дворе, у ворот, дежурка, там смена — два человека круглосуточно, в доме комната охраны, там пульт слежения за видеокамерами и сигнализации — там оператор и еще двое, иногда трое охранников. В комнате отдыха, это рядом — обычно человека четыре. Что еще… Да, четыре собаки, днем они в вольере, а на ночь выпускают на территорию.
— В Одессе кто работал? — резко спросил Мазур.
— Я не знаю…
— Кто, сучий потрох? — Мазур навис над Кузнецом, взял двумя пальцами за кадык, задрал ему голову. — Ну!
— Я не знаю! — его затрясло. — Я только слышал, что это какие-то чеченцы…
— Заказчик Кривицкий?
— Да я понятия не имею! Правда! Меня к таким делам не допускают!
Мазур отпустил его кадык и сказал ласково:
— Дурак ты, Кузнец. Раз к таким делам не допускают, — значит, дела есть… Сколько человек с Кривицким на выезде обычно?
— В лимузине водитель и начальник охраны. В джипе охраны — четверо.
— Вооружение?
— Два автомата и у каждого пистолеты.
— Ладно, — Мазур потер лоб. Собственно, это и был главный вопрос, ответа на который он не знал.
Через затемненные стекла не удавалось рассмотреть количество бойцов в джипе, а загружались они на даче, за забором, и при поездках пана Кривицкого ни разу такого не было, чтоб они выходили из машины.
Через затемненные стекла не удавалось рассмотреть количество бойцов в джипе, а загружались они на даче, за забором, и при поездках пана Кривицкого ни разу такого не было, чтоб они выходили из машины.
— Отдохни пока. Воды дать? — Кузнец кивнул.
Мазур встал, прошелся по комнате. Вышел на кухню, достал мобильник, ткнул в кнопку с забитым номером Малышевского. Тот ответил сразу.
— Все, мы закончили. Успешно. Работаем основной вариант?
— А что, поступали какие-то новые директивы? — недовольно спросил олигарх. Слышимость была, будто Александр Олегович находился тут же, в квартире.
— Усегда готовы, — тоном Папанова произнес Мазур — правда, уже отключившись.