Искушение было слишком велико: оказаться в Одессе и не заглянуть сюда? Это выше человеческих сил, товарищи!
Мазур, недолго думая, нырнул в узкую, всегда открытую дверь. Преодолел такую же узкую лестницу в двадцать каменных ступеней и попал в замечательное питейное заведение, освященное славным покровителем пивного дела, королем Гамбринусом. В двух длинных, но чрезвычайно низких залах — хорошо еще, если из двух десятков столов занято было хотя бы три… Оно и понятно: нынче кружка пива стоит столько же, сколько рюмка водки.
В дальнем зале Мазур сел за второй от входа столик, по привычке лицом к входу, заказал из меню ноль-пять темного пива — не смог устоять перед названием «Біла нічь» (одесское, да еще и темное пиво под названием «Белая ночь»! Ну хохлы, ну хохмачи!) и в ожидании заказа лениво оглядел помещение. Было уютно, тихо и пусто, лишь у самого входа, на противоположной стороне, сидели две дивчины лет семнадцати отроду, оживленно хихикали над чем-то своим, девичьем, курили тонкие сигаретки и прихлебывали пиво из высоких бокалов. На появление Мазура отреагировали вполне предсказуемо: не отрываясь от беседы, инстинктивно мазнули по его фигуре и костюму оценивающим взглядом, оценили и то, и другое и вернулись к обсуждению своих неимоверно важных проблем.
Больше в зале не было никого.
Принесли пиво и хорошую рыбку под названием «бычок», Мазур пригубил. Отведал рыбки. Недурно и то, и другое.
— Не скучаете?
Он поднял глаза.
Одна из девчушек-соседок совершенно бесшумно возникла рядом с его столиком, изящно наклонилась вперед — совсем немного, но вполне достаточно, чтобы Мазуру в полной мере открылся притягательный вид на долину между двух холмиков.
— Спасибо, красавица, я веселюсь от души, — ответил он. — И я женат.
Девчушка без приглашения опустилась напротив, подперла подбородок кулачком. Сказала, иронично улыбаясь, очень тихо:
— Тридцать восемь попугаев. Слушайте внимательно, Кирилл.
Мазур очень надеялся, что выражение его лица ничуть не изменилось. На руке у девчонки он заметил серебряный браслетик с брелоком в виде потешного розового котенка. Ну да, известная игрушка. Мала, да удала. Глушит любую прослушку в радиусе десяти метров…
Он покачал головой и развел руками. Одними губами спросил:
— Что-то поменялось?
Чаровница призывно провела язычком по пухлым губам:
— Все по плану. Но есть информация. — Она достала сигаретку, он потянулся к зажигалке. — Ваша знакомая Олеся Богданчук не есть последнее звено в цепи, иными словами — не она является кукловодом в деле с камешками, как выяснилось. Она действовала по распоряжению своего руководства.
«Почему я не удивлен? — подумал Мазур. — Станет настоящий олигарх, пусть даже и в юбке, ползать по джунглям за какими-то алмазами, одновременно отбиваясь нерешительно от домогательств озабоченных мужиков и баб? Хрена. Не бывает такого. Пошлет какую-нибудь доверенную шестерку…»
— А я тут при чем? — Мазур, включившись в игру, чиркнул зажигалкой и протянул ей, красотка наклонилась к язычку пламени.
Со стороны ни дать ни взять — утренние бабочки охмуряют гостя города. И пока, кажется, успешно.
— Вы ее протеже. Вам предложат работу. Не отказывайтесь, — сказала она. — Ключевая фамилия — Малышевский, он работодатель, и только он.
— Вы ее протеже. Вам предложат работу. Не отказывайтесь, — сказала она. — Ключевая фамилия — Малышевский, он работодатель, и только он.
Ну, Лаврик, ну темнила, где ж ты таких малолеточек-то, да еще и смазливых, в агенты набираешь…
— Сколько? — с деланным изумлением громко спросил Мазур, привстав со стула. И подумав при этом: не переиграть бы. — Это за неделю, что ли? — Он плюхнулся на место, с помощью мимики демонстрируя жадность вкупе с оскорбленным достоинством приезжего, и тихо спросил: — Что за работа?
— Пока неизвестно, — якобы «удивилась» путана и показала рукой вокруг — дескать, найди здесь дешевле. — Где-то на море произойдет встреча с работодателем. Не отказывайтесь от предложения. Никаких силовых акций вам не предложат, равно как и ничего противозаконного. Все…
— Да иди ты! — в сердцах гаркнул, подыгрывая, Мазур. — За такие деньги я целый гарем найму! Обнаглели…
Девица презрительно дернула плечиком и поднялась: мол, была бы честь предложена. Обе малышки расплатились за пиво и покинули «Гамбринус»: ловить здесь явно было больше некого.
А Мазур остался в одиночестве. И в размышлениях. И в надежде, что, если его и пасли, то он отыграл свою роль достойно.
А вот интересно, судари мои: если в он тут же «согласился» на предложение путаны и поехал с ней (или даже с обеими) в «апартаменты-номера» — роль пришлось бы играть до конца?..
Надо не забыть потом у Лаврика спросить…
Потом Мазур поразмышлял, не взять ли еще кружечку, благо пиво было отличное, но глянул на часы, с сожалением поднялся и вышел из прохлады бара. Двинулся в сторону центра, миновал перекресток Дерибасовской и Ришельевской. Выпитое пиво настроило его на благодушный лад и, вспомнив приобретенную поутру ксиву, Мазур посмеялся про себя, но действенность удостоверения проверять не стал, а миновал Горсад и прогулочным шагом вернулся к отелю.