«Нет, наверное, придется подключать тяжелую артиллерию», — решил Мазур.
Он сперва ополоснулся под холодным душем, высосал кружку премерзкого растворимого кофе, сварганенного Оксаной, и только после этого позвонил Малышевскому — пять минут теперь уже ничего не решали.
Олигарха Мазур не разбудил, тот уже был на ногах, и был уже, разумеется, в курсе происшедшего ночью. Он выслушал просьбу Мазура задействовать все свои связи, нажать на все рычаги и кнопки, чтобы в кратчайшие сроки получить подробные отчеты об обстоятельствах смерти Пасленка, в естественность которой не верилось ни секунды. Малышевский заверил Мазура, что сделает все возможное. Стробачу Мазур звонить не стал, успеется. Да тот и сам, думается, узнает, как проснется. Включит радио или телевизор — и узнает. Или доложит кто-то из его банды… Например, правая рука «реваншиста» Кривицкий. Или сам Иван Сергеевич.
* * *
Честно говоря, подобное развитие событий явилось для Мазура полной неожиданностью. Нет, будь он Шерлоком Холмсом или просто сыщиком-профессионалом, тогда, возможно, просчитал бы подобный вариант. Однако Мазур не был ни тем, ни другим… В принципе, такое развитие событий можно было бы предположить, будь в деле замешана фигура помельче. Но то, что с доски в два счета уберут цельного замминистра… Даже не просто уберут, а снесут одним щелчком, как в русской народной шашечной игре под названием «чапаевцы»? Снесут моментально, без каких бы то ни было колебаний? Сие плохо укладывалось в голове…
Впрочем, это только Мазур считал, что замминистра ликвидировали. Официальная версия утверждала как раз таки обратное: дескать, мы имеем дело с самой что ни на есть естественной смертью, каковой сплошь и рядом умирают и простые граждане, и высокопоставленные, что на (простите — в) Украине, что в иных краях. С этой, официальной, версией Мазур ознакомился в девять утра, когда на его адрес электронной почты пришли материалы о смерти Пасленка Павла Андреевича (молодец Малышевский, сработал быстро и качественно, вот что значит связи!).
Это были фотографии с места происшествия и предварительный отчет об обстоятельствах смерти замминистра.
Это были фотографии с места происшествия и предварительный отчет об обстоятельствах смерти замминистра. Мазур быстро пролистал полученные материалы. Так и есть, все выглядит и впрямь как естественная смерть.
Сзади к нему подошла Оксана, обняла, щекоча прядями волос щеку. Он раздраженно отмахнулся от нее, мол, погоди, не до того. Слишком серьезное это дело…
* * *
В общем, события разворачивались следующим образом. Поздно вечером (а если быть скрупулезно точным — то в десятом часу) Пасленок приехал в свой загородный дом, расположенный на Караваевых дачах под Киевом. Сказал жене, что ужинал в городе, что чуть позже выпьет чая, а до того времени хочет хотя бы часок отдохнуть, потому как чертовски устал на работе. Прошел в кабинет, достал из бара бутылку любимого армянского коньяку, налил в бокал примерно граммов сто пятьдесят (совсем как Мазур прошлым вечером, тьфу-тьфу-тьфу), выпил, ничем не закусывая. Затем вышел на балкон, перекурил, лег на диван… На диване его вскоре и поразил, старомодно выражаясь, апоплексический удар. Сиречь обширное кровоизлияние в мозг. Инсульт, иными словами.
Хладный труп обнаружили спустя два часа после того, как произошло кровоизлияние. Жена нисколько не обеспокоилась тем обстоятельством, что через час муж не вышел к чаю, как обещал. Обычное дело: лег отдохнуть и заснул. Собственно, позже супруга и направилась в рабочий кабинет мужа лишь для того, чтобы Павел Андреевич на всю ночь не остался бы на неудобном кабинетном диване, а перебрался в спальню…
По вызову в дом Пасленка вместе со «скорой» прибыла и следственная бригада СБУ. Внезапная смерть чиновника такого ранга — это, знаете ли, событие отнюдь не рядовое, тут, даже если со стороны все выглядит благолепно (в смысле отсутствия явного криминала), расследовать все требуется самым дотошным образом, поскольку ответ придется держать и перед высшим руководством страны, и перед общественностью с их надоедливыми средствами массовой информации. Тем более, смерть публичных людей всегда порождает самые невероятные версии и домыслы, которые лучше разбивать с фактами в руках.
Щелкая кнопкой мыши, Мазур убирал одни фотографии и загружал другие.
Вот снимок кабинета от двери. Прямо перед окном — письменный стол, справа книжный шкаф, слева роскошный кожаный диван, на котором находится покойник. Вот диван с лежащим на нем человеком взят более крупно, видно лицо человека — с глубокими вертикальными складками у носа, с большим родимым пятном на щеке. Из носа стекают две засохшие кровяные струи, этой кровью заляпан и воротник рубашки.
«А господин Пасленок был мужчина видный, — механически отметил Мазур. — Правда, подзапустил себя, брюхо наел немаленькое… Впрочем, при его должности сие простительно. Образ жизни — не позавидуешь. Кабинет, кабинет… Из кабинета на банкет, с банкета на заседание».
Ага, а этот снимок сделан из окна кабинета. Кабинет, кстати, находится на втором этаже… Отдельно была сфотографирована та самая бутылка коньяка.