— Садись туда, шакал. А ты туда, — Аслан, продолжавший сидеть на краю стола, показал рукой, кому из пленников на какой из стульев садиться. Будто это имело какой-то смысл.
Стул с металлическими ножками, механически заметил Мазур, опускаясь. Сгодится для оглушающего удара, можно метнуть, заставить рефлекторно уворачиваться и выиграть на этом сотую долю секунды. Но не это главное, конечно. Главное, что их пока вроде бы не собираются приковывать к батареям и не собираются снова вязать им ноги. Это шанс. Недооценивают? Не знают, кто перед ними?
А что, пожалуй. Они видят перед собой двух немолодых людей в гражданском, испуганных и ни с какой стороны на Стивена Сигала не похожих…
Видимо, чтобы получше вглядеться в пленников, человек за столом подался вперед и поставил локти на стол… «Час от часу не легче», — с тоской подумал Мазур. На человеке за столом была только футболка с короткими рукавами, волосатые руки в следах уколов, живого места нет. Ну да, и впридачу — расширенные зрачки… Значит, он еще и наркоман, причем сидящий на игле давно и прочно. Тогда все намного хуже, чем казалось минутой ранее. Человек за столом, продолжая переводить взгляд с Мазура на Стробача и обратно, подцепил ножом кусок мяса, откусил от него, по-собачьи мотнув головой, принялся неторопливо пережевывать. Повисла крайне неприятная тишина. Слышно было только чавканье.
— Ты кто такой, собака? — человек за столом показал ножом, на кончике источало дымок недоеденное мясо, на Стробача.
— Я тот, кто не понимает, что он здесь делает, — ответил Стробач.
Человек за столом что-то сказал, оглянувшись на стоявшего за спиной Стробачу джигита. Тот подошел к Тимошу, вынимая нож из ножен. Спокойно, несуетливо и без всяких эмоций он запустил пальцы Тимошу под волосы, взмахнул ножом и бросил на пол отрезанное ухо. Со стороны все выглядело столь буднично, что Стробач не сразу осознал, что случилось и что это валяется на полу прямо перед ним. Тем более, нож у чечена наверняка был заточен до бритвенной остроты, а боль еще не пришла.
— Не отвечаешь, будем сразу отрезать от тебя кусок, — сказал человек за столом, снова откусывая от ароматного дымящегося куска. — Как от этого мяса.
— Как от этого мяса. Еще раз. Кто ты такой, собака?
— Стробач. Тимош, — сквозь зубы проговорил украинец, бледнея от накатившей боли и ярости. Лицо его покрылось бисеринками пота.
«Только бы сдержал гнев и не рванул со стула к этому выродку, — заклинал Мазур про себя. — Все испортит. Но не должен, не должен, все-таки человек опытный и не в одной переделке побывавший…»
— Где работаешь и кем? — без всякого выражения в голосе и на лице продолжал допрос чечен за столом.
— Работаю на того, кто платит. Сейчас — на финансовую группу «Приоритет», заместителем по общим вопросам, — сказал Стробач.
— Был на корабле «Русалка», когда его захватили?
— Не был, — сказал Тимош.
— Меня зовут Руслан Хадашев, — снова воткнув нож в мясо и вытирая руки комком твердой бумаги, сказал человек за столом. — Знаете, собаки, кто я?
Бли-ин…
— Догадываюсь, — сказал Мазур. — Ты — родственник Тракториста?
— Правильно, собака. Я брат Заурбека Хадашева, которого все знают как Тракториста. Брат человека, которого ты убил.
«Бля и еще раз бля! — Мазур готов был завыть от отчаянья. — Ну надо ж, глупо-то как! Строишь сложные комбинации, перебираешь колоду на уровне олигархов, а потом является какой-то вайнах со своим законом гор и кровной местью, которую учесть было никак невозможно, и все летит к чертям…»
Вот так оно происходит: в четко спланированную, безупречную операцию вдруг вмешивается какой-то случайный фактор, мелкий, незначительный, который и спрогнозировать-то нельзя — и все идет кувырком…
— Ты убил моего брата, собака. И ты умрешь, — Руслан Хадашев взял чайник и, запрокинув голову, принялся жадно пить прямо из горлышка. Кадык у него при этом ходил вверх и вниз, как поршень.
Твою мать… Давненько не доводилось оказываться в столь паскудной ситуации. Шансы выбраться отсюда живыми примерно — пятнадцать на восемьдесят пять. И то шансы такие высокие только за счет того, что не связаны ноги. Были в связаны — шансы сразу бы упали до каких-то сотых долей процента.
Можно на что-то надеяться, кроме рывка напролом? А если блеф? И на чем тут можно выстроить блеф в игре с мстительным кавказцем, да еще и наркоманом? Разве что на знакомстве с Зелимхановым… Или убедить, что за меня и Стробача дадут огромный выкуп? Кровная месть кровной местью, но чего ж от денег отказываться… В конце концов, на этом можно выиграть время.
Конечно, Мазуру следовало задаться и такими вопросами, как: «Откуда духи узнали, что это именно он убил Тракториста? И в первую очередь — от кого узнали? Как вышли на меня? Уж не при помощи ли некоего Зелимханова, любителя кофе и миниатюр?» А запросто, между прочим. Что стоило Зелимханову продать неверного…
То, что он помогал консультациями и картинки дарил, не значит ровным счетом ничего. А про события на яхте от кого могли узнать? Продал кто-то из людей Малышевского? Или Больного, или Кахи Георгиевича?..
Но это все потом, потом, после разбираться будем. Сейчас не это главное…