Мазур решил не внять предупреждению:
— Но позвольте…
Его подбородок крепко сжали сильные пальцы.
— Последний раз предупреждаю по-доброму, потвора. Потом вышибу зубы к едреням рукоятью ствола. Понял?
Мазур торопливо кивнул.
— Ну вот так-то…
Дальше ехали молча. Машина шла по асфальту, ни на какие проселки не сворачивая — чувствовалось по ходу. Скорее всего, так по шоссе и летели, никаких остановок, малое число поворотов, редкие звуки пролетающих мимо машин. Несколько раз Мазура по инерции отклоняло то вправо, то влево — микроавтобус поворачивал. Эх, знай он окрестности, наверное, сообразил бы, в какую сторону везут, хотя бы примерно. Трудно сказать, пригодилось бы это или нет, но в его положении любая крупица информации полезна…
Ехали уже достаточно долго, за это время можно было добраться до Киева. Но, видимо, направлялись они все же в другую сторону. Киев был бы слышен — шум уличного движения в городе ни с чем другим не перепутаешь.
Ага, сбавили ход… Так, свернули с шоссе на другую дорогу, хоть и асфальтированную, но явно похуже, с выбоинами и неровностями, то-то и едут по ней со скоростенкой не более сорока. А это у нас что, никак собаки брешут? Какой-то поселок? А что, очень похоже… Остановились. Хлопнула дверца, наверняка это выбрался наружу водитель. Послышались голоса. Потом что-то протяжно заскрипело и донесся металлический лязг. Звучно бабахнула дверца — это водитель вновь забрался в кабину, и машина вновь тронулась. Судя по всем этим звукам, они добрались до места, им открыли ворота и машина въехала во двор. Так, остановились. Думается, уже окончательно. Ну так и есть — распахнулась боковая дверца.
— Приехали, — голос привезшего их шумахера дрожал от затаенной радости. Видимо, здорово отлегло у него, когда доставил опасный груз до места. — Вылазь.
«Даишники» волокли пленников по полу машины как мешки и сбросили вниз. И хотя Мазур сгруппировался перед падением, но все равно чувствительно ударился о землю. Впрочем, это все мелочи, как-нибудь перебедуем.
— Молодцы, — раздался новый, незнакомый голос. Мазур отметил, что у говорившего был кавказский акцент.
— А колпаки-то зачем? Пусть смотрят, жалко, что ли. Все равно отсюда они уже никуда не уйдут.
Мазуру крайне не понравилось, как это было сказано. Без всякой свойственной кавказцам бравады, просто и скучно было сказано, так говорят о вещах насквозь обыденных, само собой разумеющихся. И еще этот акцент. Не просто кавказский, а что-то уже чересчур знакомое, совсем недавно слышанное…
— Это теперь уже ваши заботы, в колпаках их держать или без, — с нервным смешком сказал второй «гаишник». — Мы свое дело сделали. Все, сдал-принял, опись, протокол и чао, бомбина, сорри.
— Давай снимай с них тряпки, — приказал «даишнику» кавказец (именно приказал, причем сделал это довольно презрительно, будто обращался к рабу). — И ноги им освободи.
Сперва разрезали скотч на ногах, потом стянули порядком надоевшие мешки. Мазур зажмурился, чтобы дневной свет не ударил по сетчатке. Потом осторожно окрыл глаза. Вставая с земли, успел осмотреться.
Глава семнадцатая
ПРИГЛАШЕНИЕ НА КАЗНЬ
Действительно, двор. Довольно просторный, в центре стоит двухэтажный домина, отстроенный, сразу видно, совсем недавно. Микроавтобус, из которого их вышвырнули, остановился впритык к крыльцу дома. Во дворе там и сям видны кучи строительного хлама вроде груд кирпичей и тротуарной плитки, высится холм песка, возле недостроенного сарая стоит заляпанная цементом бетономешалка. Все это дело опоясывает высокий, под три метра, забор. За ним не видно (во всяком случае, с этой стороны дома) никаких соседских строений, а стало быть, надежды на то, что кто-то случайно увидит, как привезли связанных людей, и позвонит куда надо, равны нулю. Поселок-то был, Мазур отчетливо слышал собачий брех, и далеко от поселка они уехать никак не могли, просто дом стоит на отшибе. Может, закричать что есть мочи? Нет, не стоит. Добьешся только очередного тычка по зубам. А зубы нам еще пригодятся, товарищи мои дорогие…
Кроме уже известных Мазуру мордоворотов возле микроавтобуса полукругом расположились четверо крепких черноволосых людей. Все при оружии. У троих автоматы «кипарисы», у двоих на поясе кобура. И у всех на поясах ножны.
— Аслан, веди их вниз, — сказал джигит в синем спортивном костюме, опоясанный офицерским ремнем, довольно потертым и в одном месте обгорелым.
Мазур узнал голос того типа, который разговаривал с «даишниками». Наверное, джигит в костюме среди этой четверки за главного. Акцент, внешность, непременные головные уборы у всех… Мать твою, неужели чеченцы?! Кто кроме них станет расхаживать в тихом месте и в мирное время вооруженными до зубов, будто так и надо…
Эт-того только не хватало! Охватившие его чувства вполне точно передавались емким трехбуквенным «бля». Неужели он просчитался? До сего момента Мазур был уверен, что чечены — отыгранная карта. Ну была ни с кем из своих не связанная группа боевиков, лучше сказать, наемников, обыкновенная пяхота, которую швырнули в бой, она вся до единого пехотинца полегла и на этом все чечены в этой игре закончились. Генералы, бросившие в бой пехоту, как считал Мазур вплоть до сегодняшнего дня, ни к какой Чечне отношения не имели, скорее уж к Москве или иным столицам европейских или же заокеанских государств… Так что ж, выходит, след все же ведет в Чечню?..