Глава шестнадцатая
ЦАРСКИЕ СПОРЫ
«Грузин и бизнесмен» активно помогал себе жестикуляцией, руки его не знали состояния покоя: то взлетали вверх, то ладонью рубили воздух, то разлетались в стороны.
Наверняка они хотели большего, не исключая и физического устранения нескольких особо мешающих лиц. А что, очень удобно! Списать все по привычке на чеченов и обезглавить оппозицию! Но вмешался незапланированный фактор в лице нашего дорогого адмирала, за что ему еще раз скажем спасибо. Вот они и не смогли довести задуманное до конца…
Глава шестнадцатая
ЦАРСКИЕ СПОРЫ
«Грузин и бизнесмен» активно помогал себе жестикуляцией, руки его не знали состояния покоя: то взлетали вверх, то ладонью рубили воздух, то разлетались в стороны.
— Правда, — продолжал Каха Георгиевич, — кремлевские деятели все же добились своего, выполнили, так сказать, программу-минимум — внесли меж нами разброд и шатания. Вот Березовский уже заявил, что знать не желает, уж простите меня за цитату, — Грузин, приложив руки к груди, повернулся к Больному, — знать не желает эту свору либеральных болтунов и хитрованов. Это о нас, о «промышленниках»! А Леша Ботанин сегодня мне позвонил и сказал, что передумал… Ну, вы понимаете, насчет чего. Вот так. Словом, теперь договориться о чем-то серьезном стало во много крат сложнее. А время, кстати, идет…
— В оценке ситуации ты, конечно, Каха, всецело прав, однако выводы делаешь, на мой взгляд, неверные, — после недолгой паузы раздумчиво заметил Малышевский. — Я — и не только я, но и мои единомышленники, и Анатолий Витальевич в частности — мы не столь уж уверены в том, что за нападением стоит Кремль.
— А кто же тогда?! Что за таинственная сила такая? Инопланетяне? Марс атакует? — Грузин нервно хохотнул.
— Я так понимаю, уважаемый Александр Олегович, — Больной опустил взгляд и стряхнул с брюк несуществующую пылинку, — вы тонко намекаете на нас? Это мы, «реваншисты», дескать, подготовили захват яхты, чтобы между нами началась война?
— Я ни на кого не намекаю, уважаемый Иван Сергеевич, — четко выговорил Малышевский. — Я просто хочу рассмотреть все версии, а не хвататься за первую попавшуюся…
— Ну тогда ты скажи мне, кто еще помимо кремлевских мог быть заинтересован в подобной заварухе, а? — Грузин, колыхнув животом, повернулся к Малышевскому.
— А, к примеру, самый простой вариант вы отметаете на корню? — Олигарх откинулся на спинку кресла. — Я имею в виду самодеятельность некоего криминального авторитета, решившегося сорвать самый большой куш в своей жизни…
— Да ни один криминальный авторитет не сможет провернуть такое дело! — сказал Кривицкий. — Как к нему попала информация? Как он сумел подготовиться? Как сумел все провернуть и что ему позволяло надеяться после акции остаться в живых?!
— Это уже детали, — махнул рукой Малышевский. — Ну, например… Ну, возьмем какого-нибудь неприметного человечка, скажем, кухонного распорядителя, или как он там называется. Предположим, месяц назад ему сказали, чтобы к такому-то числу готовился дать обед на тридцать персон, готовился по самому наивысшему разряду и совершенно не заботился о ценах на что бы то ни было. И намекнули, что банкет будет проходить на воде. И все, и достаточно! Распорядитель этот где-то проболтался, пошла гулять информация, ушла в криминальную среду, попала к какому-то решительному и умному человеку. Он навел справки там-сям, в том же порту, у тех же пограничников, по интернету пробежался, сопоставил даты — мы же день свадьбы ни от кого не скрывали — и сложилась картина.
Дальше оставалось только подключить к делу чеченских отморозков, которым нечего терять и которым без разницы, что школы захватывать, что яхты брать на абордаж, лишь бы навар был погуще… Мы с вами, господа, слишком высоко летаем, как говорится — слишком узок наш круг и слишком далеки мы от народа, не замечаем копошения на земле, считаем простых людей не более чем деталью пейзажа. А тем не менее деталь это живая, она может действовать. Может, что-то замышлять и затевать свою игру…
Кривицкий громко фыркнул:
— Это в вас, Александр Олегович, уж простите, романтизьм говорит. Коварный злодей-одиночка, эдакий всемогущий и всепроникающий профессор Мориарти, бросающий вызов сильным мира сего? Ха-ха. Ну, имеется, наверное, один процент из ста, что подобное возможно. Хотя с большей степенью вероятности можно предположить происки американской разведки или провокацию туркменских спецслужб… Однако давайте смотреть на вещи реалистично, вспомним о «бритве Оккама» и не станем транжирить время и силы на версии с мизерной вероятностью… Хотя я с вами, пожалуй, соглашусь в том, что не Кремлем единым. Где-то примерно с той же вероятностью, что и кремлевских деятелей, мы можем подозревать и друг друга…
— Разве к этому есть основания? — покосился в сторону Крепыша Грузин, но за своего помощника ответил Больной, грустно поджав бледные губы:
— Мы, Каха Георгиевич, не знаем, как бы развивались события на яхте, если б без помех воплощался сценарий захвата. Может быть, как ты правильно предположил, террористы вывели бы на палубу и расстреляли какую-то определенную группу лиц. Но именно определенную, строго очерченную принадлежностью к одному кругу… И я ничуть не буду удивлен, если именно так и произошло.