Смерть приветствует меня.
Это история, рассказанная мертвой женщиной. Не жизнь после смерти — просто смерть, уцепившаяся за жизнь. Так я пробудилась от физической смерти, в теле Белинды. Белинда проснулась вместе со мной. Я чувствовала ее пальцы, вцепившиеся в жаркие влажные простыни. Ее голос кричал в мою Тень:
— Что ты делаешь?
Седьмое мая плавно переползало в восьмое.
«Тсс. Тсс. Тише, дитя мое…»
— Куда ты дела свое тело?
«Его забрал «бумер»».
— Бля! Зачем?
«Для тебя это годилось…»
— То было сто лет назад. Тогда я была слабая. «Теперь ты сильная. Я внутри тебя».
— Я тебе не рада. Говорила же…
«Твое право выбора умерло. Теперь я твоя мать».
— Иди на хуй.
«У нас еще есть дело, Белинда. Нам придется драться с Джоном Берликорном. Только мы можем это сделать. Не спрашивай как, я сама не знаю пока. Я только знаю, что нам надо быть вместе. Что скажешь?»
— Я не хочу быть с тобой вместе! — кричит Белинда. Ночная сестра заходит в комнату, думаю, она хочет спросить, что случилось. Вместо этого она говорит, что за Белиндой Джонс приехало такси и ждет внизу на стоянке. Белинда посмотрела на меня, я на нее. Словно зеркало смотрится в зеркало — озадаченный взгляд бесконечности.
— Может, это Роберман? — спросила меня Белинда.
«Может, он».
Но я знала, что это не он.
Естественно, сестра не слышала наших дымных разговоров. Она не могла увидеть мою жизнь внутри пациента.
— Он не представился? — спросила Белинда сестру.
Та ответила, что нет, не представился, только заявил, что Белинда должна тащить свою задницу в такси или ее отшлепает толстая пушистая лапа.
— Точно Роберман, — сказала Белинда.
— Естественно, вы можете уйти, — добавила сестра. — Только подпишите бумаги. Приборы говорят, с вами все отлично.
Моя работа, есть чем гордиться.
— Пошли! — заявила Белинда сестре. Мы отправились на первый этаж, где дочь подписала все, что надо, и мы вышли в насыщенный пыльцой воздух. Было видно, как летают гранулы, ищут в наших ноздрях удовольствия, но находят только холодную могилу.
— Нет здесь никакого икс?кэба, — сказала дочь мне, но я просто позволила ее глазам сместиться чуть влево, туда, где в тени вяза ждал темный силуэт. Сквозь нашу общую Тень потекли волны недоверия. Под деревом стояло старомодное черное такси. Из окна махала черно?белая лапа. Я почувствовала, как Белинда глубоко вздохнула.
— Мама, это Койот! Как это? Он же мертв!
«Вообще?то я тоже».
— Ты знала? Знала, что он вернется за мной?
«Я на это надеялась».
Койот уже выбрался из черного такси. Он улыбался. Светло и лучезарно.
«Ты как, собираешься его поцеловать, Белинда? Он ждет».
Белинда подбежала к черному такси, и Койот закружил ее в танце радости. Белинда назвала его сукиным сыном. Койот назвал ее плохим игроком на сердцах собакомужчин, и оба они засмеялись. У меня не было выбора, кроме как присоединить свою Тень к их судорогам. Они поцеловались. Я чувствовала поцелуй изнутри. Он длился полторы минуты.
— Койот! Черт! — закричала Белинда. — Как ты умудрился вернуться?
— Как Лесси, Бода, знаешь такую? — сказал таксопес.
— Меня теперь зовут Белинда. Кто эта Лесси?
— Ты не была в Вирте Лесси? Ну конечно. Лесси — милая виртопесья героиня, собака, раскрывающая преступления. Время шло. Настоящая звезда умерла. И ее заменили. Без проблем. Они сделали виртоклона. Волшебного. Я такой же. То, что ты видишь, Белинда… Койот Два. Сиквел. Я правильно назвал имя? Белинда? Похоже, ты изменилась. Койот остался прежним. Теперь он растительный пес. Прикинь, я могу расти, во как!
— Ты стал отлично говорить, Кой.
— Надо думать. Я красноречивое растение. Хочешь куда?нибудь поехать?
— Да, пожалуйста, — ответила Белинда.
— В Боттлтаун, навестить мое семя.
— Карлетту? Легко, но потом я хочу, чтобы ты отвез меня на пустоши Лимбо. Э… на Блэкстоун?эдж. — Я чувствовала, что Белинда не рада произносить эти слова, потому что это я, ее мать, говорила через ее тело. — Туда, где ты подобрал Персефону, Кой. Э… ты можешь?
— Койот теперь может доехать куда угодно, но в чем высший смысл?
— Я хочу при лунном свете, Койот. Я хочу, чтобы ты занимался со мной любовью на вересковой пустоши.
Вот теперь я окончательно шокировала Белинду, и даже Койота захватила врасплох такая прямота.
— О да! — провыл он. — Хочу туда ехать. Мне нравится твоя идея.
У меня появилось чувство, что моя история наконец?то приходит в порядок. Если Койот теперь действительно был частью растительного мира, у меня было предчувствие, что он в своем новом состоянии сможет доставить нас к Джону Берликорну. Но пока мне надо играть спокойно, поддерживать диалог в случае, если Белинда начнет сомневаться.
«Давай это сделаем, Белинда». Убеждаю.
— Идет. Э… Койот, у меня есть кое?какой багаж. — Снова мои слова, не ее, она их просто произнесла.
— Грузи багаж на борт, Белинда. Никаких проблем.
Никаких проблем.
— Э… Багаж не здесь. Пока нет. Надо заехать, его забрать. — Голос Белинды дрожит.
— Ясное дело. Откуда?
— Виктория?парк. — Мой голос в устах дочери.
— Без проблем. Один собачий вдох отсюда по новой карте.
Белинда забирается на заднее сиденье койотового черного такси, волоча за собой мою Тень. Устраивается на кожаном сиденье и командует Койоту давить сок педалью.