Как вскоре выяснилось, он не ошибся.
Сгорбленный бровастый хозяин-клиенталь, завернутый в клетчатый плед, встречал гостей во дворе. Мятое желтоватое лицо выдавало в нем завзятого курильщика шалфея. Работники суетились, распрягая и расседлывая лошадей, заверяли, что овес в конюшне отборный, так что за коняшек не извольте беспокоиться. Клиенталь, бдительно пронаблюдав за детинами и удостоверясь, что все в порядке, извлек из-под пледа мосластую ручищу.
— Располагайтесь, — сделал он приглашающий жест. — Что изволите на ужин?
— А что есть? — опередил всех непосредственный Кош, искренне полагая, что хозяин обращается лично к нему.
Присутствуй Конрад при беседе Малого с вигиллой в «Шкатулке Д'Оро» — непременно бы отметил, что рыжий хомолюпус имеет склонность дважды наступать на одну и ту же мотыгу.
К счастью, клиенталь оказался не столь разговорчив, как «джинн» Абу-Низам. Или попросту счел бестактным мучить голодных людей названиями блюд, стоя во дворе.
К счастью, клиенталь оказался не столь разговорчив, как «джинн» Абу-Низам. Или попросту счел бестактным мучить голодных людей названиями блюд, стоя во дворе. Лишь когда путешественники уселись за сдвоенным столом в трапезной зале, хозяин принялся торжественно оглашать меню. Икер Тирулега, по своему обыкновению, немедленно забился в угол, настороженно осмотрелся, вращая головой, как нахохленный сыч, и снял шоры, которые мигом исчезли в складках его балахона.
— …кабаний окорок, запеченный на углях в имбирных сухариках…
— Окорок давай!
— Присоединяюсь.
— Похлебка из рябцев с пармезаном и каштанами; жаренные в меду и масле кукушки…
— Рябцев, прошу вас.
— Жареные колбаски на горячем поставце, с кислой брюквой…
— Мне колбаски.
— Говяжьи глаза в соусе, называемом «проснувшись поутру»; нёбная часть в золе, гарнирована трюфелем; сом заливной…
— Что есть сом… заливный? Рыба? У вас плавать рыба?! Я буду его кушать!
— Крошево из телячьих ушей; горлицы с устрицами-пискунами; «гусь обутый»…
— Мне, любезный, гуся. Если не жирный.
— И подогретого вина с гвоздикой.
— Всем!
Ошарашивать спутников изменениями в плане действий Конрад не спешил. Ждал, пока принесут еду: на сытый желудок и конец света не в тягость. Внимательно разглядывал залу: низкий потолок, толстенные балки, крепкие столы и скамьи. Без изысков; просто, грубовато, надежно. Клиентелла должна внушать чувство безопасности. В дальнем углу ужинал королевский гонец, не из срочных — в синих, а не ярко-красных казенных портках, с бляхой на груди. Рядом с гонцом стучали пивными кружками, возглашая здравицы и галдя наперебой, трое зажиточных хуторян. Это их телеги Конрад заприметил во дворе под навесом. Видать, хорошо расторговались на столичной ярмарке, возвращаются с барышом.
— Ваши колбаски, сударь!
Обжаренные, пузатые тючки шкворчали на трехногом поставце, распространяя аппетитный запах. На отдельной тарели благоухала мелко накрошенная брюква, маринованная с ягодами кисляка. Рядом, в керамической соуснице, горкой был уложен белый хрен. К такой закуске лучше пошло бы темное пиво, а не вино, в особенности горячее… Но хлестать пиво на ночь, отягощая телесные закрома?! Фи! Вульгарно и не способствует здоровому сну.
Теплым вином барон во время еды полоскал зловредный зуб.
Авось, на пользу.
Утолив первый голод и убедившись, что спутники тоже отчасти насытились, он деликатно откашлялся.
— Дамы и господа! Прошу вашего внимания. Прежде чем закончить ужин и отправиться спать, нам следует договориться о завтрашних действиях. Если мы выступим с раннего утра и не станем медлить в пути, то к двум-трем часам пополудни сможем добраться до границы между Чурихом и Черно-Белым Майоратом. — Конрад старался говорить с уверенностью прирожденного командира, но вполголоса, чтобы слышали только свои. — На мой взгляд, именно там необходимо провести осмотр местности и детальную рекогносцировку. Если Черный Аспид в сговоре с некромантурой Чуриха, он не ждет вторжения со стороны союзников. Это шанс. На самом деле у обер-квизитора имелись особые предположения насчет тройственной связи Чуриха, Майората и сгинувших квесторов. Но делиться ими с соратниками он не спешил. Зачем будоражить людей? Зачем вселять преждевременную надежду? Главное — чтобы назавтра они согласились не мешкая ехать к упомянутой границе и пробыть там столько, сколько потребуется.
— К гроболазам в пасть соваться… — протянул Кош, взлохматив пятерней рыжую шевелюру. Это являлось у хомолюпуса признаком напряженной работы мысли.
— Я понимаю ваши опасения. Потому и предлагаю начать с разведки. Если мы хотим застать противника врасплох…
— Вы абсолютно правы, барон. Поддерживаю ваш план.
— Хорошо.
— Я тоже держать… поддержать!
Аглая Вертенна зыркнула на Конрада единственным глазом и промолчала.
Мистрис Форзац кивнула, соглашаясь.
— Дык я… я как все! — смешался Кош. — Я и в разведку могу, ежли что!
— Значит, решено. Встаем на рассвете, завтракаем и выезжаем. Советую хорошенько отоспаться — день будет трудным.
Возвращаясь к еде, барон снова подумал о Генриэтте. Небось в Чурихе вигиллу колбасками не угостят…