— Вас это не удивило?
— Ничуть. Я знал, что лошак вигиллы — мирабил.
— Откуда?
— Когда мы впервые встретились, Анри… м-м.. вигилла Куколь была верхом.
— Вы в курсе особых свойств мирабилов?
— Морис Джарри, мой приятель, — потомственный тулпаролог.
Он рассказывал, что три ячменных поля, разоряемые при верном вскармливании лошака-мирабила, каким-то образом трансформируются на уровне Высших Эмпирей в единое поле, возможное лишь теоретически. Его свойства на практике позволяют мирабилу использовать складки триадного пространственно-временного континуума, согласно «Конвергентному динамикуму чудес» Эйзельберта Шеффена…
— Достаточно. Что было дальше?
— Я увидел, как вигилла Куколь вскочила на лошака и понеслась вниз, к дальнему перекрестку. Там шел бой, и я подумал, что это довольно пикантное зрелище…
— Вы про бой?!
— Нет, я про Генриэтту. Верхом на мирабиле, с балкона Чуриха, в одном шелковом халатике на голое тело, без пояса… Ветер бил ей в лицо, и халат, строго между нами, больше напоминал плащ.
— Достаточно. Что вы увидели потом?
— Когда халат стал напоминать плащ?
— Нет. Мы говорим о дальнейшем развитии событий.
— Я увидел, как вслед наезднице с балкона Башни Таинств, расположенного существенно выше и левее, полетел Фрося.
— Кто?!
— Гроссмейстер Эфраим.
— Он упал с балкона?
— Нет. Он принял Облик. Я впервые столкнулся с наличием выпестованного Облика не у охотника на демонов, а у некроманта. Многие в юности мечтают об этом. В принципе, здесь нет ничего недоступного, но Облик пестуется долгие годы, на него уходит масса сил, и большинство, наскучив трудами, бросают пустую забаву. Я сам, помнится…
— Какой Облик принял гроссмейстер?
— Черно-белый ворон с ярко-красным хохолком. Очень большой.
— Как после этого поступили вы?
— Я хотел левитировать, но госпожа Шавази меня отговорила, в связи с возмущением тонкой структуры нихиль-спатиума. Тогда я и Растиньоль Крученик возвели ступенчатую лестницу-кудесницу от окна к перекрестку. Более медленный и трудоемкий способ перемещения, но нас волновала надежность.
— Вы последовали за вигиллой Куколь и Эфраимом Клофелингом?
— Да.
— Кто прекратил бой на перекрестке?
— Они перестали драться сами.
— Почему?
— А вы представьте себя на их месте! Со стороны печально известного Чуриха к вам летит голая валькирия на бешеном лошаке, за ней — пегий ворон размером с корову плюс размах крыльев, и, наконец, по лестнице-кудеснице через ступеньку скачет представительный мужчина в самом расцвете сил, с увесистым табуретом в руке. Я забыл сказать, что прихватил из лаборатории табурет…
— Табурет? И все?
— Еще я сверкал очами. Специалисты моего профиля умеют очень убедительно сверкать очами.
— Верю. Как события развивались после вмешательства вашего ограниченного миротворческого контингента?
— Рыбаки, оказавшиеся пограничной стражей Майората, которую предупредили заранее и оставили во второй засаде, забрали своих раненых и отвезли в лодках на ту сторону озера. Квесторов, с повреждениями разной степени тяжести, мы доставили в Чурих. Точнее, в расположенную рядом с замком кадавральню. Отряд барона фон Шмуца последовал за нами. Перед этим барон вернул палаш рыцарю Шарлю Лефевру, избитому лично его светлостью, и принес извинения.
— Откуда вам известно имя рыцаря?
— Барон спросил, не родственник ли молодой человек корнету Францу Лефевру, приемному сыну полка конных пращников.
Молодой человек ответил утвердительно.
— Рене Кугут последовал за вами в Чурих доброй волей?
— Вы о горбуне? Лишившись сил, он валялся неподалеку от перекрестка, на грани обморока. Рыбаки всеми силами старались увезти его в Майорат, но сударь Кугут воспротивился. Он кричал, что живым не дастся, что никогда не вернется в эту… э-э… он что-то такое говорил про юдоль скорбей, тернии позора и трагическую любовь. Я не особо вникал в его вопли.
— Рыцари Зари Вечерней настаивали?
— Да. Но сударь Кугут невесть откуда выхватил острый предмет крайне неприятного вида и стал угрожать самоубийством в случае его насильственной экстрадиции. Барон фон Шмуц сказал мне, что юноша на грани нервического истощения и что он страстно жаждал личной встречи с профосом Надзора Семерых. Я подумал… Ну, неважно, что я подумал. Важно, что я предложил сударю Кугуту сопутствовать нам, и после краткой беседы он согласился.
— Представители Майората возражали?
— Категорически. Но тут проснулся граф Ле Бреттэн, и они прекратили дозволенные речи.
— Вы уже тогда знали, что Рене Кугут — Черный Аспид, владыка Майората?
— Нет. Он признался позже.
Liber IV. ГЕНРИЭТТА КУКОЛЬ, ВИГИЛЛА ТИХОГО ТРИБУНАЛА, И КОНРАД ФОН ШМУЦ, ОБЕР-КВИЗИТОР БДИТЕЛЬНОГО ПРИКАЗА
Согласно классическому теормагу, опуститься ниже нулевого уровня мано-содержания для человека невозможно. Но, исходя из гипотез Матиаса Кручека — вполне возможно. Принципиально новое качество, достигаемое при переходе на отрицательные уровни. Мана в минус первой степени, в минус десятой… Антимана.
Эфраим Клофелинг, гроссмейстер Совета высших некромантов Чуриха
CAPUT XIX
«Мы бы здесь легли костьми, но с незваными гостьми много больше хлопот и мороки…»