— Внутри корабельного объекта Малый Полигон разворачиваются боевые действия между подразделениями САОК, Сейлемской Армии Освоения Космоса — и вооруженными силами Цы-Шилья, спутника планеты Димкин Рудник.
— Внутри корабельного объекта Малый Полигон разворачиваются боевые действия между подразделениями САОК, Сейлемской Армии Освоения Космоса — и вооруженными силами Цы-Шилья, спутника планеты Димкин Рудник. — Бесстрастно проинформировала Дубль-Сеть-1.
— Че-е-ево?.. — после слов, произнесённых подобным, крайне недоверчивым тоном, в Освоенных Пределах обычно убивали.
— Внутри корабельного объекта Малый… — попыталась повторить Дуся…
— И эта сбрендила, — не замедлился я с определением диагноза. Тяжко вздохнул.
Куда я попал, сельва-маць?!
— Провести тестирование! Быстро! — приказал Фан.
— Давно воюют? — с некой излишней игривостью в голосе произнёс я.
— Не знаю. Когда услышал, сразу же вам доложил. — Ответил Ург.
— Приказываю всем облачиться в скафандры и активизировать защиту.
Фан взял на себя инициативу. Он указал в сторону боевых скафандров, наваленных кучей на транспортёр, пригнанный Янычаром. После того, как нами была произведена экипировка, чиф скомандовал:
— Ург и я проникаем в Малый Полигон, вы прикрываете наши тылы. Не скучайте!
Фан подошёл к биоспектральному замку ворот Малого Полигона и, воспользовавшись своим правом приоритетного допуска, расконсервировал объект. После натянул на руку защитную перчатку, щёлкнул зажимами, активизировал поле, голосом ввёл команду «ГОТОВНОСТЬ» и приоткрыл ворота. Стволы двух эндеров и скорчера сопроводили движение их створок.
Сами они, авангард идущих внутрь Полигона, вооружились оставшимся, третьим, эндером (его взял Ург вдобавок к лучемёту, уже имевшемуся в его распоряжении), и упомянутым светло-коричневым тяжёлым аппаратом.
Он оказался устаревшей моделью самонаводящегося взводного нейропрессера, в «табу-памяти» которого были зафиксированы полные параметры спектров членов экипажа «ПП». Я было испугался, успели ли туда занести мой спектр, но Мол успокоил: «Да, успели. Тебя не тронет».
Самонаводящийся станкач-нейропрессер в режиме боевого поиска уничтожал любую живую цель, спектр которой не был занесён в табу-сектор его базы данных. Эффективная машинка, рубить-пилить!
За воротами царила пыльная, гулкая тишина. Полигон, громаднейшее помещение, дальняя сторона которого терялась из виду, создавал впечатление жутковатой заброшенности. Казалось, что он «всеми-и-навсегда-покинут».
Окопы, земляные валы, сгоревшая и изломанная техника — «бык», развороченный много лет назад взрывом, перевёрнутая и напрочь изъеденная коррозией «русланка», куски посечённого лучами и расплёсканного разрядами металла, — смотрелись в своей ветхости как декорации сна существа, поверженного умопомрачением и погребённого в истлевшем времени. И Малый Полигон был одной из проекций этого истлевшего времени.
Я вошёл вслед за Фаном и «моим» Папашкой. На меня дохнуло вечностью. Вечностью смерти…
В это мгновение, разбивая на мельчайшие осколки накатившую на нас зачарованность, раздался насмешливый голос:
— Хлопцы, вы все посдурели, или как? Марихуана, тебе тоже приспичило в войнушки поиграть?
— Сол? — почему-то удивился Марихуана.
Странный он типчик, Мол-Марихуана. Выражается, как всегда, безо всяких интонаций в голосе, а понятно становится — удивился.
Хотя, может, это самовнушение антропоцентристское? Мы, человеки, необычайно падки на подгонку представлений под свои узкие рамки.
— Вы почему не отвечали? — спросила… бог ты мой!.. во плоти… а плоть какова!.. большущая шестилапая «медведица». Кирутианка. Вероятно, та самая Бабушка.
— А вы? — вопросом на вопрос ответил Фан.
— Ба, ты глянь только на этих вояк-освояк! Марихуана, ты в зеркале себя хоть раз в скафе видел? — с неприкрытой издёвкой сказал тот, кого назвали Солом. Мне показалось, что этой театрально-грубоватой фамильярностью он отчаянно пытается скрыть нервное перевозбуждение.
— Что такое? — эмоция в голосе Мола мелькнула ещё более явственно.
— Ничего. Бое-ец… — обречённо сказал Сол. — Обнять и плакать, — слово «плакать», если я не ошибся, этот Сол из себя попросту выдавил. — Ба, мы контракты для них бегаем-достаём, с ног сбиваемся… вертаемся на борт, а они тут хором в детство впадают.
— Может, объяснит мне кто-нибудь, чем это вы занимаетесь? Сеть не отвечала, связь прропала, что за хрреновина? Где капитан? — вновь прорычала кирутианка.
— Я понял. Всё просто, Ба. Марихуана контрабандой дхорра провозил, а зверюга сбежал и в законсервированное помещение сквозь щёлку просочился. А дхорр на корабле, примета есть такая, к беде. — Сказал Сол.
Произнесено это было с вымученным выражением лица, будто нехотя. Но с явственно ощутимым гаденьким сарказмом в тоне.
— Не знаю как насчёт дхорра, а вот черноратты — к беде наверняка. — Фан прокомментировал высказывание Сола на удивление спокойно. — Посмотрел бы я на тебя, Бой, воротила ты наш финансовый. И послушал, что бы ты заговорил, когда б на тебя пяток крысоидов бросилось…
— Значит, это вы раттов отстреливали на Полигоне? — таким же тоном заметил Сол.