Стычки с любителями побросать лассо варьировались широко, от почти дружеских до смертоубийственных, особенно когда подоспевали корабельные киберкоммандос. Но как бы там и тут ни было, — круг поисков сужался. Один из бесчисленных горных хребтов, покрывающих поверхность планеты, похоже, скрывал в недрах своих именно тех, кого искали. Принцип «холодно-жарко», по которому Экипаж сверялся со своими внутренними ощущениями, оказался вполне эффективным…
Номи выделила в радиогаме, создаваемом сотнями постоянно движущихся по поверхности и над поверхностью пойнтов корабельной Сети, обращение суперкарго к себе лично. Ответила на призыв, и услышала слова Ррри:
— [[Чоко, лапу даю на отсечение, они где-то за той здоровенной трёхглавой горищей. Вы поближе к ней, как оно, щемит внутри-то?..]].
— Согласна, — ответила Номи. — Мы не просто поближе, мы непосредственно у неё. Но с другой стороны. Опускаемся вниз, в долину, и на душе холодеет… Янычар, уходим вверх?
Чёрная сфера шлема боевого скафа Абдура приподнялась над штурвалом и повернулась забралом к Номи. Субнавигатор ответил:
— Уходим, конечно.
И два осёдланных человеками анг-ровера, сопровождаемые несколькими киберибами, взмыли из долины к вершинам.
Горы на этой планете просто потрясали своей высотой. Некоторые достигали тридцатикилометровой, и легендарный земной Эверест, поставленный для сравненья рядом с ними, выглядел бы просто недомерком-коротышкой, карликом рядом с баскетболистом.
* * *
Зависнув над средней вершиной горы, субчиф и субнавигатор «Пожирателя Пространства» растерянно переглядываются. Номи, пожимая плечами, протягивает:
— Вот это но-омер…
И Абдур, вполне соглашаясь, разводит руками.
— Шайтан, — говорит, — нас водит кругами, — и добавляет энергичным тоном несколько слов на родном наречии.
Там, в глубине души, щемящее ощущение тепла исчезло, будто ножом отрезанное.
Там, в глубине души, щемящее ощущение тепла исчезло, будто ножом отрезанное. Стоило им только выскочить на вершину.
Заложив крутые виражи, они тут же вернулись обратно, по собственной траектории полёта. Опустились на километр вниз, но с прискорбием констатировали, что испытываемое буквально несколько секунд назад ощущение безвозвратно улетучилось и здесь. И вновь — на вершину. И растерянный обмен взглядами…
— Бабушка, — добавляет Янычар, излив душу, — нас, похоже, отсекли напрочь. Колдуны проклятые… Как у вас?
— Мы чуем. Давайте быренько на ту сторону, как и намеревались, — отвечает Ррри. И Номи с Абдуром ныряют вниз, но уже с той стороны горы, и несутся, лавируя между острыми верхушками скал, едва не задевая их подошвами.
Крепко стиснув коленками седло анг-ровера, Номи невесело думает о том, что — как бы не опоздать. Кто знает, чего от этих пародий на птеродактилей ожидать можно. Вдруг они испытывают к захваченным существам исключительно гастрономический интерес…
— Они в пещерах гнездятся, — раздаётся голос Кэпа Йо. — И похоже, за пределами пещер не очень-то любят прогуливаться пешком. Всё больше влёт норовят, хотя вверху в разреженной атмосфере и приходится прилагать большие усилия, чтобы удержаться на лету… Потому мы их практически и не видим на поверхности.
— А источники питания ихние, поля энд стада? — интересуется Ган. — Непосредственно подо мной — сорок добротнейших экземпляров неаэролётных мохнатых козлов…
— Бросают на произвол судьбы, при нашем приближении, — говорит Ррри. — Эй, эй, мальчики-девочки-нитонидругое, не распыляйтесь, для ксенологических изысканий у нас имеется специальная штатная единица. Перебор, ты там как, мотаешь на усы? Хотел же лично облобызать почву какой-нибудь запредельной планетки?..
— Лобызаю, — бурчит в ответ Лазеровиц. После паузы: — Продуктивный метод исследования иной расы, конечно. По обугленным останкам. Ох уж эти пузоголовые кибербандиты, пся крев!..
Номи отсекает канал Перебора и всецело сосредоточивается на внутренних ощущениях… Нет. Озноб и тоска. Никакого намёка на присутствие. А может быть, за следующей горой вновь потеплеет?
«Есть только два состояния души: секс, и его отсутствие — сублимация», — вспоминает вдруг девушка фрейдистские разлагольствования Сола, одного из двух «предметов» поиска, когда за следующей горой — отнюдь не теплеет. «Всё прочее — лажа, во как. Когда твой бок кто-то греет, это секс. Когда бок не прикрыт и стынет от сквозняка, ты всячески страдаешь и маешься, и хоть как-то согреться пытаешься, самостоятельно. И грезишь о том мгновении, когда отыщешь партнёра или партнёршу…»
Иногда Номи казалось, что Сол прав на все двести процентов. И что Любовь — бред. Иллюзия, порождённая воспалённым воображением тех, кто обречён хронически страдать от холода одиночества.
Однако — это ей казалось не всегда. Уже довольно давно она примирилась с тем, что судьба — не что иное, как «Я» в предлагаемых обстоятельствах. Но, однажды восстав против них, очутившись на борту Вольного Торговца и неожиданно обретя среду обитания, кардинально отличавшуюся от той, что навязывала ей судьба ранее, — её измученному «Я» вдруг отчаянно захотелось поверить в то, что предлагаемые жизнью обстоятельства подчинить себе — вполне возможно.