Было дремотно, зевотно, и он зевнул. Сонно посмотрел на три фигуры, подходившие все ближе. Хотелось спать, ноги уже подламывались, он безвольной куклой опустился на траву, можно сказать, почти стек, как капля по стеклу… Но тут рукоять выданного в замке Жанив меча пребольно стукнула его по виску, а в зад впилось что-то острое и колкое. И в голове махом прояснело.
— Дамы! — четко возвестил он и вскочил на ноги одним прыжком. — Сожалею, дамы, но я вам не по зубам. Увы, проклятие, наложенное на меня черным магом Мак'Дональдом, гласит, что умереть я могу только от рук людей, попросивших меня о помощи, и никак иначе…
— С-сумасшедший какой-то, — процедила бальзаковская дама.
И на Серегу опять начало наваливаться сонное оцепенение.
— Можете… можете попробовать… — прохрипел он, борясь с собственными веками, норовящими закрыться. — Но у вас все равно… предупрежд…
— Ай! — мощно взревело вдруг юное создание. — Тут в траве… в траве серебро!
— Эт-то с прошлого, наверно, — успокаивающе проклекотала искусительница. — Он перед смертью накидал вокруг себя. Но как вот теперь к этому подойти…
Серега опять бухнулся на траву. И опять ощутил укол. Рукоять меча на этот раз стукнула его не по виску, а по затылку.
— Дамы, — заявил он, теперь уже не вставая. Нечто, злобно впившееся в зад, держало мысли в относительной ясности. — вы ж и сами творения магов. Имейте же уважение к магическим заклятиям! Я вас понимаю — хочется покушать. Но на мне ж проклятие мага, вы поймите!
— Ч-чую я ч-что-то… — опять пролепетала особа бальзаковского возраста, — но раритеты отдать не могу!
— Мне только один нужен, — скромно сказал Серега, — тот, что для переноса предметов. А в обмен могу предложить… О! Послушайте, дамы. Тот человек, что меня прислал, — так вот, он знает абсолютно про все ваши раритеты. Все, что здесь храните, до последней щепочки. Сегодня ему понадобится одно, завтра — другое. И это при том, что через три дня он станет хозяином собственной судьбы! Так что просто придет сюда и заберет у вас все, что захочет. Благо уже никто над ним не будет властен…
— Эт-то невозможно — яростно взревело юное создание, — лишь у эльфов… — И осеклась. Переглянулась с подругами.
— Откуда… откуда ты… человек, можешь знать про заклятие изменения судьбы?! — проклекотала искусительница. И игриво так повела глазками.
— Король эльфов известил, — сказал Серега. — Но заклинание… точнее, пророчество известно еще и другому человеку. И у него в замке уже сидит принцесса эльфов. В общем, так, дамы! Вы мне даете один-разединственный этот самый раритет — попользоваться. Я вам взамен — избавление от пророчества. Сами понимаете, могут и катаклизмы случиться. И холмик ваш сотрет, как и не было…
— 3-знаем! — порывисто вздохнули дамы-пасели.
— Да? Приятно иметь дело с учеными людьми.
— Как выглядит твой раритет?
— Не знаю, — сказал Серега и беззаботно пожал плечами. — Знаю лишь, что переносит он, э-э, некие предметы с места на место.
— Тогда тебе в могилу надо! — неожиданно рявкнуло юное создание — Спросишь сам у рыцаря.
— Э-э… большое спасибо, — с некоторым сомнением в голосе поблагодарил Серега и уточнил: — а как туда, собственно…
— Чего ж проще, — разом хихикнули все три дамы, — подойди и постучись в подножие погребального холма. Ежели ты тот, кого старый рыцарь согласится принять, то холм и раскроется!
Прям Красная Шапочка какая-то, неуверенно размышлял Серега, приближаясь к подножию кургана. Дерни за веревочку, дверь-то и… Как вообще можно стучать в сырую землю? Разве что каблуками…
Он наклонился и похлопал ладонью почву, густо поросшую сине-зеленой травой.
Что-то всхлипнуло.
Что-то всхлипнуло. По лицу пронесся холодный сырой ветерок. Слои почвы, прямо как в учебном фильме о строении матери-земли, распахнулись навстречу его взгляду. И его телу. Серегу мощно всосало внутрь расщелины, как червяка в рыбью пасть…
Вокруг было темно и тихо. На голову что-то методично капало, напоминая о древней китайской пытке — это когда осужденного привязывали как раз под такой капающей струйкой, так, чтоб именно на темечко и капало. Вода, она ведь и камень точит. Вот и стесывала череп до мозга. А больше (если только не считать неумолчную капель) в темноте не раздавалось ни звука.
— Эй! — нерешительно позвал он, припомнив, в каком месте очутился. — Рыцарь Геркай! Милорд и сэр…
— От милорда и сэра слышу, — ворчливо отозвался кто-то. — Ну, чего трусишь-то? Раз допустил к себе, значит, достоин. Как через паселей прошел?
— Пропустили. На мне заклятие — умереть могу только по строго определенному образцу. И никак иначе.
— Бывает, — крякнул голос, — на меня, помню, тоже как-то… Ха-ха! Но то приятное заклятие было.
— Неснимающихся штанов?
— Нет, наоборот. Сами падали, как только… Ну, это все мелочи. Хотя вспомнить и то приятно. А уж поговорить и вовсе… Бывало, все бывало… да и прошло. Чего тебе, вьюнош? Зрю на тебе звание рыцаря, дарованное за особые заслуги. Посему только и разговор веду.
— Раритет, — заявил Серега, — которым можно переносить с места на место.
— Только-то? Три шага вперед, два направо. Или налево? Постой, счас я тебе свет включу.